— Я не могу разобрать слова, — пожаловалась я Шарлю.
— Это к лучшему, — ответил он с улыбкой, затем взял меня под руку. — Пора, — сказал он. — Этого достаточно.
— Вы привели меня сюда специально, чтобы я посмотрела, да?
— Я привел вас сюда, потому что мне нравится ваше общество, а вам в свою очередь нравится мое. Ну, а это было дополнительным развлечением.
— Для мадам Ружмон это не было развлечением.
— Такое с ней случается не впервые, насколько мне известно.
— И это не заставило ее оставить свою профессию?
— Нет, Боже милосердный! Для того чтобы эта деловая женщина отказалась от столь доходного дела, нужны куда более суровые меры.
— Какой позор, когда тебя таскают вот так по улицам… И все знают…
— Приберегите свое сострадание. Завтра же она вновь возьмется за старое.
— Но теперь, когда все знают… неужели не предпримут никаких мер?
— Вряд ли.
— Но разве ее занятие не противозаконно?
— Знаете, Лотти, я кое-что вам сообщу. У нее есть высокопоставленные друзья. У нее есть весьма фешенебельное заведение возле Кур-де-Рена, которому покровительствуют влиятельные люди. Они не захотят, чтобы это заведение прикрыли, что, видимо, произошло бы, если бы за нее взялся суд.
— Понимаю. Значит, если бы она была бедной сводней, она считалась бы преступницей?
— Видимо, так. Но в данном случае дело кончится тем, что она слезет со своего осла и спокойненько примется за старое.
— Но это так… несправедливо.
— Но благоразумно. Она сильная женщина и, несомненно, миролюбивая. Ведь вы же восхищались этими статуями, не так ли? И желали посмотреть, каким образом эти добродетели воплощаются в жизнь? Дорогая моя Лотти, у нашего короля до последнего времени имелся собственный сводник. Ле Бель, его камердинер, находился в постоянном поиске красоток, которые пришлись бы по вкусу нашему Луи. В северном крыле дворца для них есть тайная комната, она так и называлась «капкан для птичек», вот там-то и содержались молодые девушки, чтобы король мог навещать их, когда ему заблагорассудится. Это было еще до того, как построили Олений парк, тогда решили, что Луи лучше держать своих девушек подальше от дворца. Вся Франция знала об этом. Такие вещи не удержишь в тайне. Так в ком же могут вызвать благородный гнев действия мадам Ружмон?
— Если девушки идут на это добровольно, я полагаю, что это не то же самое, как если их затаскивают силой…
— Силой? Это было бы не по-джентльменски. Вы можете быть уверены в том, что все эти девочки в «капкане для птичек»и в Оленьем парке находились добровольно. Некоторое время службы… а затем вознаграждение. Неотразимые аргументы.