Зошина постаралась успокоить себя тем, что он не сможет принимать их всех во дворце. Вряд ли он решится на подобную вольность, слишком возмутительную даже для него.
Возможно, со временем у нее появятся собственные друзья, люди типа князя Владислава, который, несмотря на свой возраст, сохранял мужское обаяние и оставался интересным собеседником.
Ее пугала необходимость самостоятельно принимать подобные решения, а после разговора с гофмейстером Зошина со страхом спрашивала себя, останется ли во дворце хоть один разумный и строгих правил человек.
На ее счастье, когда они уже направлялись к парадной двери, она узнала, что принц-регент сопровождает их.
Гофмейстер пересел в другую карету. Принц-регент занял место напротив дам, и Зошина чувствовала, что, если забыть про осторожность, можно, протянув руки, коснуться его.
«Как же я боюсь! — хотелось ей сказать. — Боюсь завтрашнего дня, боюсь объявления о моей помолвке с королем, боюсь безысходности, которую принесет это объявление, боюсь того времени, когда вернусь в Дьер уже невестой».
Сердце ее плакало и рвалось к принцу Шандору. И хотя принц старался не смотреть на нее, девушка не сомневалась, что его переполняют такие же чувства.
У дворца в ожидании проезда кортежа собрались толпы простых горожан.
— Я думаю, мы не станем входить через парадный вход, мадам. Но если бы вы и ее высочество появились на балконе, это доставило бы большое удовольствие тем, кто несколько часов ждал вашего появления.
— Мы непременно так и поступим, — согласилась герцогиня-мать.
Зошина подумала, что это очень разумная мысль. Людям будет приятно увидеть именитых гостей, которые с балкона приветствуют жителей столицы.
Королю такое никогда бы не пришло в голову, подумала Зошина, но тут же упрекнула себя за очередную придирку.
Они вышли из кареты у боковых дверей, которые использовались во время формальных церемоний теми, кого ждал прием в тронном зале. От дверей начинался широкий коридор, застланный красной ковровой дорожкой. Герцогиня прошла вперед, за ней последовали. Зошина и принц-регент. В это же время к дверям подъехала вторая карета. Из нее вышли гофмейстер и все остальные.
Герцогиня-мать уже подходила к огромным расписным с позолотой дверям, ведущим в тронный зал.
Но внезапно оттуда послышались громкие голоса, взрывы смеха, пистолетные выстрелы.
Это было так неожиданно и страшно, что герцогиня-мать остановилась и оглянулась на принца-регента.
— Что могло произойти, Шандор? — спросила она. — Кто может стрелять во дворце?
Встревоженный регент быстро обошел ее и открыл одну половинку дверей в тронный зал.