Генерал и леди Кричли жили в соседней, смежной с этой, каюте, но когда они пришли пожелать внуку спокойной ночи, мальчик уже крепко спал.
— Я рада, что вы уложили его, миссис Лейн, — сказала леди Кричли с легким оттенком одобрения в голосе.
— Я бы хотела спросить у вас кое-что, — тихо проговорила Орисса. — Вам угодно, чтобы я ужинала здесь, в каюте, или мне спуститься в ресторанный зал?
Леди Кричли чуть подумала, прежде чем ответить:
— Конечно, вы будете ужинать вместе со всеми, миссис Лейн. В конце концов вы делаете нам одолжение, присматривая за Нейлом в этом путешествии. Вас едва ли можно принять за гувернантку.
Ориссе показалось, что ее милость сама была не совсем уверена, что принимает правильное решение. Это действительно было проявлением истинного великодушия со стороны леди по отношению к женщине, которую она считала всего лишь женой скромного чиновника.
— Благодарю вас, — сказала Орисса.
— Вы, разумеется, попросите стюарда присмотреть за Нейлом, пока будете внизу, — продолжала леди Кричли, — но моя сестра уверяла, что у мальчика крепкий сон, хотя днем он подвижен и шаловлив.
Закончив беседу, леди Кричли выплыла из каюты, а Орисса с милой улыбкой закрыла за ней дверь.
Было совершенно очевидно, что Кричли взяла тон снисходительной доброжелательности к ничтожеству, оказывавшему ей услугу и взявшему на себя обязанности гувернантки.
Интересно, думала Орисса, как бы относилась к ней ее милость, знай она, с кем именно разговаривает. Потом она вспомнила наставления Чарльза тщательно скрывать свое настоящее имя.
— Он был для меня добрым ангелом, — напомнила себе Орисса. — Я обязана соблюдать осторожность.
Стюард сообщил ей, что в этот первый вечер после выхода в море ужин будет подан позже обычного.
— Шеф-поварам требуется время, чтобы наладить дело, — уверял он, — но на этом корабле еда будет первоклассной. Знаете ли вы, мэм, что холодильные камеры заполнены пятьюстами тоннами мяса, а в дополнительном отсеке хранится еще столько же!
— Боже мой! — воскликнула Орисса. — Невозможно, чтобы мы столько съели!
— Ну, это зависит от погоды, мэм, — с усмешкой откликнулся стюард. — Конечно, у страдающих морской болезнью аппетита не бывает.
Он поднял чайный поднос и добавил:
— Уверен, мэм, вы хорошо проведете сегодняшний вечер.
Орисса переоделась в свое лучшее вечернее платье. Ей на память пришли чьи-то слова:
«Первое впечатление самое важное. Люди редко меняют сложившееся мнение».
Однажды, оказавшись на распродаже в одном из огромных магазинов Кенсингтона, она приглядела отрез на платье переливчато-синего цвета. Отрез был как раз таким, какой она только-только могла себе позволить. Именно о таком платье она и мечтала — оно напоминало ей о чудесных синих мозаиках, украшавших индийские мечети.