Сурьму с век и бровей она тоже успела уже смыть.
Медина понимала, что, увидев ее без очков и в одной только тонкой рубашке, он сразу поймет, что перед ним женщина.
— Как я могла быть такой беспечной? — ругала, она себя.
Медина думала, что маркиз устал и давно уже спит, но сама она уснуть не могла.
Сабея была совсем рядом, и Медина вновь вспомнила об отце.
Эти воспоминания причиняли мучительную боль. Ей хотелось рыдать и вопить от горя.
Она опять с ужасающей остротой поняла, что осталась одна на всем белом свете.
Хотя Медина, в отличие от своих ровесниц, много странствовала и встречала немало интересных мужчин, она по-прежнему была одинока.
В Англии ее родители дружили со всеми соседями, и если бы сейчас они жили там, Медина могла бы наслаждаться обществом своих сверстников.
Вместо этого она росла среди султанов и шейхов, среди .антропологов и исследователей вроде Ричарда Бертона.
Ее отец много раз бывал в Европе, в Греции, в Италии, некоторое время прожил в Испании, и повсюду с ним была дочь.
»Полагаю, — криво улыбнувшись, сказала себе Медина, — что столь космополитическое образование превратило меня в кочевника, не имеющего ни дома, ни родины».
Однако она была достаточно рассудительной, чтобы понимать: рано или поздно ей придется вернуться в Англию.
Денег, которых отец оставил ей, надолго не хватит, а чтобы издатели переводили гонорары за книги отца на ее имя, они должны знать, где она находится.
Но сначала об этом должны были узнать ее родственники.
— Что же мне делать? — спросила Медина вслух.
Она задавала этот вопрос не только Аллаху, но и отцу, который — она это чувствовала — по-прежнему оставался с ней рядом.
Наконец Медина заснула.
Только наутро она осознала, что ее поспешное бегство могло показаться странным маркизу.
Чувствуя легкий стыд, она занялась отдачей распоряжений погонщикам и осмотрела верблюдов, а позавтракала вместе с Нуром, когда маркиз уже поел.
По глазам маркиза она видела, что он с нетерпением ждет возможности посмотреть на Сабею.
Покинув Кану, они уже потратили почти две недели на посещение других городов.
Первым из них была Шаба — в древности ее назвали Сабута — резиденция царей Хадрамаута.
Они проехали по занесенным песком улицам некогда одного из самых могущественных городов Аравии.
Медина показала маркизу останки храма, который был разрушен пожаром в третьем столетии нашей эры.
Маркиз узнал, что при раскопках здесь были найдены резные панели из слоновой кости, а также многочисленные фрески и колонны, украшенные изображениями грифонов.
Но Медина не сомневалась, что в будущем здесь найдут еще больше сокровищ.