— Я не… понимаю…
— Не понимаете, что я говорю вам, дорогая? — мягко переспросил лорд Ротвин. — Я говорю вам, что вы самый красивый человек, которого я когда-либо видел, что красота ваша пленяет и вдохновляет меня и что мне никогда не наскучит смотреть на вас.
— Этого не может быть! — заявила Лалита. — Не может быть, чтобы вы все это сказали… мне.
— Неужели вы так и не поняли, что… я люблю вас? — нежно глядя на жену сверху вниз, спросил лорд Ротвин.
Неожиданный румянец залил ей щеки. Его светлость продолжал:
— Когда я понял, как плохо с вами обращались, я решил, что мне просто жаль вас. Одновременно я чувствовал необходимость помочь вам прийти в себя, восстановить свое здоровье и обрести душевные силы. Я подсознательно чувствовал, что под зияющими шрамами и ранами скрывается нежная и трепетная душа, бесценное сокровище.
Лорд Ротвин еще крепче прижал к себе Лалиту и продолжал:
— Вы взывали ко мне о помощи, Лалита, и этот зов не просто исходил из вашего сердца, это был зов любви.
— Вы… уверены? — запинаясь, спросила Лалита. — Вы абсолютно уверены? Или, может быть, я грежу?
Он улыбнулся, услышав детские нотки в ее голосе.
— Нет, вы не грезите, моя дорогая, но я просто боялся напугать вас своими признаниями еще больше, чем вы были уже напуганы. Я люблю вас и не хочу в третий раз рисковать своей любовью!
Лалита посмотрела ему прямо в глаза и поняла, что он говорит чистую правду.
— И единственная гарантия моему спокойствию, Лалита, ваше постоянное со мной пребывание — день за днем и ночь за ночью, вы ведь моя жена.
Лорд Ротвин не услышал ответных слов, он слышал только биение ее сердца через тонкую ткань своего шелкового халата.
Он осторожно притронулся пальцем к ее подбородку и повернул лицо жены к себе.
— Я люблю вас, дорогая, — прошептал лорд Ротвин на ухо Лалите. — А теперь скажите, какие чувства вы испытываете ко мне?
— Я люблю… вас. Я думаю, я люблю вас с тех самых пор, когда вы впервые поцеловали меня, но я никогда не мечтала… не надеялась на то, что вы можете полюбить меня.
— Я не мог забыть прикосновения ваших губ, — сказал лорд Ротвин. — Они были мягкими и, я бы сказал, испуганными, но даже тогда я понял, что ваш поцелуй отличался от прочих, изведанных мною ранее. — Он склонил свою голову к ней и мягко спросил: — Нельзя ли убедиться, не ошибаюсь ли я?
Ее губы были уже готовы для поцелуя, и когда он нашел их, Лалита почувствовала, что вся сила ее любви принадлежит супругу, что его поцелуй был сродни прикосновению к чему-то божественному. Она всегда грезила об этом, но никогда не допускала мысли о том, что это может с ней произойти.