— Я люблю тебя! — прошептала она, трепеща всем телом в его объятиях. — Люблю! И как только я раньше не догадалась об этом! Я так боялась, что ты выгонишь нас из дома!
— Разве я смог бы поступить так жестоко, так несправедливо по отношению к тебе.
Она не ответила и, обвив его шею руками, еще крепче прижалась к нему.
— Ты должна помочь мне, — сказал он, не отрываясь от ее губ, — ты должна научить меня любить все так, как любишь ты.
— Я люблю тебя, потому что ты — это ты, и я нужна тебе. И потом, ты должен верить, что люди не хотят тебе зла. Наоборот, все желают тебе только добра. Понимаешь?
Герцог ничего не ответил. Он просто так горячо поцеловал ее, что она чуть не потеряла сознание. Наконец он произнес:
— Когда мы поженимся? Я хочу, чтобы ты принадлежала только мне. Я не хочу делить тебя ни с кем!
Оливия застенчиво улыбнулась:
— С кем?
— С Джерри, например. Она нежно провела рукой по его щеке.
— Не думай о Джерри! Он сейчас упивается собственным счастьем. Я хотела сказать тебе сегодня утром, но не решилась. Так вот, Джерри собирается жениться! — На Люсинде Шелтон?
— Да. А откуда ты знаешь?
— Хиггинс как-то сказал мне, что не удивится, если это произойдет. А я так боялся, что он послушается меня и женится на тебе.
— Я же говорила тебе, что Джерри мне как брат! А сегодня он сообщил мне, что женится незамедлительно.
— И мы поступим также, — решительно сказал герцог.
Наступила тишина, которую нарушила Оливия:
— Ты… вполне уверен, что хочешь жениться на мне? Ты потом… не будешь жалеть об этом… думать, что… ты поторопился… что я… тебе неровня…?
— А ты как думаешь? Видишь ли, до сих пор я не делал предложения ни одной женщине, и у меня не возникало желания жениться ни на ком. А потом встретил тебя… Ты принадлежишь мне. Ты — моя… Я читаю твои мысли как открытую книгу и, если ты найдешь другого человека и полюбишь его сильнее, чем меня, то я сразу же почувствую это, ибо нас с тобой связывает незримая нить, и, порвав ее, мы только причиним друг другу страдания и боль.
— О каком другом человеке ты говоришь? Я люблю только тебя! И только ты царишь в моих мыслях и моем сердце! И как же я сразу не поняла это! … Когда увидела тебя в первый раз.
— Ты, наверное, думала в это время о своем сказочном принце! — с улыбкой произнес герцог.
— Вэнди рассказала тебе? — смутилась девушка.
— Да, и мне стало стыдно, когда она сравнила меня со злым волшебником, а не с юным принцем, который творит добро и несет радость людям.
— Ты… мой принц! И это правда. Ты тот, о котором я мечтала!
— Боже мой! Какая мука для меня было думать все эти последние дни, что ты любишь Джерри и только о нем все твои мысли!