— Когда-то я видел репродукцию этой картины, но не очень хорошую.
— Я уверена, она послужит центром всего интерьера комнаты.
Граф поднялся, и Дарсия поняла, что мысленно он уже видит свою гостиную с картиной ван Лу на стене.
— Когда я смогу получить эту картину?
— Вы уверены, что хотите ее приобрести?
— Неужели это вы задаете мне такой глупый вопрос? Вы знаете, что я хочу приобрести ее сразу же, как вы привезете ее. Или, может быть, вы предпочтете, чтобы я сам приехал за ней?
— Вами руководит вежливость или любопытство? — задала ему вопрос Дарсия.
В ответ граф расхохотался:
— Признаюсь, я подумал, что это может помочь мне узнать, где же находится ваша сокровищница. Я прекрасно понимаю, что «Венера, Меркурий и Купидон» слишком велика для того маленького коттеджа в Летти-Грин, который якобы принадлежит вам.
— Я привезу вам картину завтра, — пообещала Дарсия. — Или вам это неудобно? Тогда, может быть, в какой-то другой день на этой неделе?
Возникла пауза. Дарсия знала, о чем думает граф: леди Каролина наверняка рассчитывает задержать его в Лондоне и на следующий день. Наконец он принял решение:
— Я вернусь завтра в полдень.
— Я позабочусь, чтобы картина была у вас к этому времени, — пообещала Дарсия.
— А вы сами приедете?
— Не уверена, — ответила она. — Для меня это может быть сложно.
— Что вы подразумеваете под словом «сложно»? — поинтересовался граф. — Кто еще распоряжается вашим временем?
— У вас нет права задавать такие вопросы.
— Поскольку вы проявляете определенный интерес к моему дому, вам придется ответить, — сказал граф. — И раз уж вы снова приехали, я бы хотел, чтобы вы ясно себе представляли, что я не успокоюсь, купив одну картину, мне нужно их намного больше.
— И сколько же?
— Я жду, что вы мне скажете это.
— Знаете, мне придется быть очень осторожной, а то вы опять вообразите, что я собираюсь отнять у вас ваш дом, — поддразнила его Дарсия.
— В день нашей первой встречи я был ужасно невежлив, — согласился граф. — Трудно объяснить, почему я неожиданно испугался вас, вашей интуиции, если это можно так назвать.
Дарсия не ответила, занятая едой.
— Ну вот, — продолжал граф, как бы подыскивая слова, — вы с убийственной точностью высказываете идеи, которые я еще сам для себя четко не определил. Разве может быть что-то лучше такого взаимопонимания?
От этих слов сердце Дарсии забилось быстрее. Но, стараясь ничем не выдать себя, она сказала:
— Я не хочу навязываться вам, милорд, но… Она замолчала, и граф нетерпеливо сказал:
— Хотелось бы, чтобы вы закончили свою мысль.
— …Но ваш дом, — тихо сказала Дарсия, — представляется мне столь великолепным, столь гармоничным и вдохновляющим, что хочу помочь вам сделать его совершенным, как он того заслуживает.