Герцог стоял спиной к нему, и, когда тот размахнулся, Сэмела вступила в бой.
Не раздумывая, словно какая-то неведомая сила толкнула ее в спину, она направила Белого Рыцаря вперед и, нажав потайную кнопку, обнажила рапиру.
Все происходило словно во сне: когда Белый Рыцарь, которого она резко пришпорила, оказался между разбойником и герцогом, девушка наклонилась вперед и вонзила острие рапиры в шею нападавшего.
Он хрипло закричал от боли, и крик его эхом разнесся по лесу.
Когда второй злодей оглянулся на крик приятеля, герцог с ловкостью опытного боксера нанес ему удар правой в челюсть, и тот без чувств рухнул на землю.
Сэмеле пришлось напрячь все силы, чтобы развернуть Белого Рыцаря, но это ей удалось.
Тогда она увидела, что герцог стоит в середине тропы, а оба бандита лежат без чувств по обе стороны от него.
Она подъехала к мужу и, только остановив коня, поняла, как напугана, и заметила сотрясавшую ее сильную дрожь, от которой трудно было удержаться в седле.
Герцог посмотрел на нее и сказал:
— Боюсь, вам придется подвезти меня, так как Крестоносца нам не поймать.
Он говорил так спокойно, словно ничего особенного не произошло, зато голос перепуганной девушки прозвучал очень тихо, когда она спросила:
— Вы… невредимы? Эти ужасные люди не… поранили вас?
— Я в полном порядке, но, думаю, нам следует поскорее убраться отсюда.
Говоря это, он потянулся к ее седлу и, вынув ее ногу из стремени, вдел на ее место свою.
Когда Бакхерст оказался позади нее, она пустила коня галопом, радуясь тому, что она такая маленькая, а седло большое.
Когда он обнял ее за талию и забрал поводья, то заметил, что ее пробирает неудержимая дрожь.
Чувствуя себя в состоянии, близком к обмороку, Сэмела стянула с головы шляпу, чтобы было удобнее откинуться на плечо мужа.
Она помнила, что часто принимала такое положение, когда отец катал ее на своем коне.
Осторожно двигаясь по тропе, герцог даже не оглянулся на разбойников, оставшихся лежать на земле. Лишь по прошествии нескольких минут Сэмела дрожащим голосом спросила:
— Н-неужели… я… уб-била… эт-того человека?
— Надеюсь, что так. Но не волнуйтесь. Предоставьте все мне. Вы не будете замешаны в этом.
— Но… я… уже… з-замешана.
— Нет! — резко сказал Бакхерст. — Этого я не допущу.
Она не поняла, что он имеет в виду, но была в таком состоянии, что не могла спорить. Ведь если бы не она, герцог сейчас сам лежал бы бездыханным.
Ей приходилось и раньше видеть такие дубинки, и она знала, что они называются палицами и имеют тяжелое утолщение на конце, из которого торчат гвозди.