- Как ты можешь говорить такое? - гневно воскликнула Новинья. - Как можешь ты знать, что мне нужно!
- Ты сама это знаешь. Ты знала это, когда пришла сюда.
Ты поняла это, когда Эстевано умер в объятиях того мошеннического отцовского дерева. Твои дети давно уже живут собственными жизнями, и ты не можешь защитить их, и Эндер не может.
Ты до сих пор любишь его, а он тебя, но семейная часть твоей жизни завершилась. Он больше не нужен тебе.
- Это я никогда не была нужна ему!
- Он отчаянно в тебе нуждался, - настаивала Валентина. - Ты была так сильно нужна ему, что ради тебя он отказался от Джейн.
- Нет, - возразила Новинья. - Ему нужна была моя потребность в нем. Ему нужно было чувствовать, что он заботится обо мне и защищает меня.
- Но ведь тебе уже больше не нужны ни его забота, ни защита?
Новинья отрицательно покачала головой.
- Тогда разбуди его, - попросила Валентина, - и отпусти.
Новинья вдруг вспомнила все случаи, когда ей приходилось хоронить близких. Она вспомнила похороны своих родителей, которые умерли ради спасения Милагра от Десколады во время первой страшной эпидемии. Она подумала о Пипо, замученном, живьем освежеванном свинками, которые думали, что он, как и они, станет деревом, только не выросло ничего, кроме боли, боли в сердце Новиньи, потому что именно она обнаружила то, что направило Пипо к пеквенинос той ночью. А потом был Либо, тоже замученный насмерть, как и его отец, и снова из-за нее. И Маркано, которого она постоянно заставляла страдать, пока наконец он не умер от болезни, которая убивала с детства, и Эстевано, который позволил своей безумной вере привести его к мученичеству, так что теперь он стал венерадо, как и ее родители, и, без сомнения, однажды станет святым, как и они.
- Мне тошно отпускать людей, - заявила Новинья с горечью.
- Не понимаю, как это возможно, - снова возразила Валентина. - Ни про кого из тех, кто у тебя умер, ты не можешь честно сказать; "Я его отпустила". Ты цеплялась за них зубами и ногтями.
- И что из того? Все, кого я любила, умирали и бросали меня!
- Это не оправдание, - твердо сказала Валентина. - Все умирают. Все уходят. Имеет значение только то, что было создано вами вместе, до того, как они ушли. Имеет значение только та их часть, которая осталась в тебе, когда они ушли. Ты продолжила работу твоих родителей и работу Пипо и Либо, ведь ты подняла детей Либо, разве не так? А частично они были и детьми Маркано, разве нет? Ведь в них осталось что-то и от него, и не только плохое. А что касается Эстевано, то его смерть, как мне кажется, дала хорошие всходы, но вместо того чтобы дать ему уйти, ты продолжаешь злиться на него. Ты злишься из-за того, что он создал нечто более значимое для него, чем сама жизнь. И еще из-за того, что он любил Господа и пеквенинос больше, чем тебя. Ты продолжаешь цепляться за них всех. Ты никого не отпустила.