– Ты должен пронзительно закричать в момент выстрела, – сказал он. – Это должен быть убедительный и пронзительный выкрик.
Затем он сложил кучу из пучков бамбука и дров в десяти футах от рамада его дома. Он велел мне опереться на эту кучу. Положение было очень удобным. Я полусидел; моя спина была хорошо подперта, и у меня был хороший обзор крыши.
Он сказал, что ведьме было еще слишком рано появиться и что до темноты мы сможем сделать все приготовления; затем он притворится, что он заперся в доме, для того, чтобы привлечь ее и вызвать еще одно нападение на свою личность. Он велел мне расслабиться и найти удобное положение, чтобы я мог выстрелить без движения. Он заставил меня прицелиться на крышу пару раз и заключил, что действие – поднимание ружья к моему плечу и прицеливание были слишком медленными и нескладными. Затем он построил подпорку для ружья. Он сделал два глубоких отверстия железным бруском, поместил в них две рогульки и привязал длинную жердь между их развилинами. Конструкция давала мне упор для стрельбы и позволяла держать ружье нацеленным на крышу.
Дон Хуан посмотрел на небо и сказал, что ему было время идти в дом. Он встал и медленно и спокойно пошел внутрь, дав мне последнее предостережение, что мое старание не было шуткой и что я должен был поразить птицу с первого выстрела.
После того, как дон Хуан ушел, всего лишь несколько минут были сумерки, а затем стало совершенно темно. Казалось, как будто темнота ждала до тех пор, пока я останусь один, и внезапно спустилась на меня. Я пытался сфокусировать мои глаза на крыше, которая вырисовывалась на фоне неба; на время на горизонте было достаточно света, поэтому очертания крыши были еще видимы, но затем небо стало черным, и я едва мог видеть дом. Я сохранял свои глаза сфокусированными на крыше часы, не замечая совсем ничего. Я видел пару сов, пролетевших к северу; размах их крыльев был совершенно удивительным, и их нельзя было принять за черных дроздов. В определенный момент, однако, я отчетливо заметил черную тень маленькой птицы, севшей на крышу. Это определенно птица! Мое сердце начало сильно стучать; я почувствовал гул в моих ушах. Я прицелился в птицу и спустил оба курка. Раздался очень громкий выстрел. Я почувствовал сильную отдачу ружейного приклада в мое плечо, и в тот же самый момент я услышал очень пронзительный и ужасающий человеческий крик. Он был громкий и жуткий и, казалось, шел с крыши. У меня был момент полного замешательства. Затем я вспомнил, что дон Хуан указывал мне закричать в момент выстрела, а я забыл это сделать. Я подумал перезарядить мое ружье, когда дон Хуан открыл дверь и выбежал. Он держал керосиновую лампу. Он казался очень взволнованным.