— Только нагваль, — сказал он, — обладает энергетической способностью нести ответственность за судьбу своих групп*. Каждая его группа знает и принимает это. Нагвалем может быть и мужчина, и женщина. Во времена тех магов, которые были основателями моей линии, нагвалями, как правило, были женщины. Их естественный прагматизм — результат того, Здесь — «cohorts». В предыдущих книгах К. Кастанеды использовалось слово «party». — Прим. ред. что они женщины, — завел мою линию в ловушку практичности, из которой она едва выскользнула. Затем верх взяли мужчины, и они завели мою линию в ловушку слабоумия, из которой мы выбираемся сейчас.
— Со времен нагваля Лухана, который жил около двухсот лет назад, — продолжал он, — возникла объединенная связь усилий мужчин и женщин. Нагваль-мужчина приносит трезвость, а нагваль-женщина — новшества.
В этот момент я хотел спросить его, существует ли в его жизни нагваль-женщина, но глубина сосредоточенности помешала мне сформулировать этот вопрос. Дон Хуан сам выразил его словами.
— Есть ли в моей жизни нагваль-женщина? — спросил он, — Нет, ни одной. Я — одинокий маг, хотя у меня есть моя группа. В данный момент все они далеко отсюда.
В моем разуме с неудержимой силой всплыла одна мысль. В этот миг я вспомнил, как некоторые люди в Юме говорили, что видели дона Хуана с группой мексиканцев, которые выглядели весьма искушенными в магических действиях,
— Быть магом, — продолжал дон Хуан, — не означает заниматься колдовством, воздействовать на людей или насылать на них демонов. Это означает достижение того уровня осознания, который делает доступным непостижимое. Понятие «магия» не вполне точно отражает то, чем занимаются маги, — как, впрочем, и понятие «шаманизм». Действия магов связаны исключительно с миром абстрактного, безличного. Маги сражаются за достижение цели, не имеющей ничего общего с желаниями
В предыдущих девяти книгах Кастанеды ни разу не встречались слова «шаман» и «шаманизм». обычного человека. Маг стремится достичь бесконечности, и при этом быть в полном осознании.
Дон Хуан отметил, что задача магов заключается в том, чтобы столкнуться лицом к лицу с бесконечностью, и что они ежедневно погружаются в нее, как рыбак отправляется в море. Эта задача настолько трудна, что воины должны объявить свои имена, прежде чем рискнут проникнуть в бесконечность. Он напомнил мне, что в Ногалесе он объявлял свое имя перед каждой своей фразой. Так он утверждал свою индивидуальность перед лицом бесконечности.
Я понимал его слова с невероятной ясностью. Мне не нужно было просить у него разъяснений. Такая острота моего мышления должна была ошеломить меня, но этого не происходило. Я знал, что мой разум всегда был таким кристально чистым и просто разыгрывал тупицу ради кого-то другого.