— Ты не знаешь, дочка, что такое лишиться возможности видеть. — Голос матери приобрел слезливость. — Я не вижу, как растут мои дети, не вижу, что творится вокруг, как день сменяет ночь. Я лишена всего. Всего, что приносит удовольствие. Мне осталось только одно…
Ника молчала. Кошка внимательно слушала мать. Но матери тошно стало от Никиного молчания. Она вдруг упала на колени и поползла в сторону дивана. Ника в ужасе наблюдала эту картину и не могла, не решалась пошевелиться. Она ненавидела себя за все, что говорила матери, вся ее ярость и нетерпимость переплавлялись в тягучее и липкое, точно смола, чувство вины.
— Дочка, я что хочешь для тебя сделаю! Все отдам, скажи, что ты хочешь?
Мать сдирала с пальцев свои золотые перстни.
Один — с рубином, другой — с янтарем, и протягивала кошке.
В этот момент в замке зашевелился ключ. Кошка спрыгнула с дивана и побежала встречать хозяина, Мать поспешно поднялась и, нащупав руками диван, села.
— Чего это вы сумерничаете?
Отец, как всегда, с улыбкой, глаза сочатся добротой.
— Так, разговариваем. — Ника спрыгнула со стола и шагнула к отцу. — Мой руки, будем ужинать.
— Сядь, отец, — вдруг ровным, бесстрастным голосом произнесла Элла. — Поговорить надо.
Ника настороженно посмотрела на мать. Отец сел рядом с матерью, и кошка мигом беззастенчиво прыгнула к нему на колени и заурчала бурно, на всю комнату.
— Я вот подумала… Не можем мы с тобой, отец, вечно дочку держать на привязи. Пора ей становиться самостоятельной.
Сердце у Ники оборвалось и повисло на ниточке. Отец гладил кошку и хитровато поглядывал на дочь.
— Раз уж она дорогу себе определила, школу заканчивает хорошо, то пусть пробует себя. Едет, поступает. Нечего ей за нас держаться. Мы с тобой, отец, и сами справимся.
Отец порывисто обнял мать и поцеловал в волосы.
— Умница! — Подмигнув Нике, добавил:
— Золотая у нас мать! Ни у кого такой нет!
Невыносимо. Ника опустила голову, чтобы не видеть счастливого и растроганного лица отца. Он же решил, что дочь тронута решением матери до слез.
— Я знал, Эллочка, что ты придешь к этому решению. Знал! Пусть у детей все будет лучше, чем у нас, пусть они летят. А мы с тобой уж станем их дома дожидаться, как два голубка. Наше дело такое.
Родители поднялись и отправились на кухню. Отцу хотелось разговаривать. Ника осталась стоять у стола.
Одержанная победа горчила. В душе было пусто. Свобода была куплена слишком дорогой ценой.