— Я круты бережки люблю. А в своей-то станице и дом у меня стоит над самым над крутояром, — простовато сказал Минаев.
По Дону плотами шел к Фролу с верховьев лес. У берега под станицей мокли придавленные в бочагах камнями серые кожи.
Станичные казаки потихоньку ворчали:
— Провонял всю станицу!
— Атаманы! Да что же в глаза мне не скажете! Мне ведь досуга нет обо всем подумать! Не обессудьте! Я на остров сойду, чтобы вам не смердело! — просто сказал Фрол.
И в два дня все кожи были увезены на лодках на широкий, просторный остров между Кагальницкой и Ведерниковской станицами, раскинувшийся на версту в ширину и в длину версты на три вдоль Дона. Остров порос ивняком, орешником; он был любимым пристанищем рыбаков, и Минаев тут тоже затеял рыбные ловли, стал держать здесь своих рыбаков, челны, даже выстроил для рыбаков жилища… Понизовые богатей старались сбыть Фролу свои товары. Он все покупал…
Из Москвы воротилась на Дон зимовая станица с недоброй вестью, что государь, ожидая возвращения Разина из морского похода, не прислал донским казакам хлебного жалованья и обещал прислать лишь тогда, когда все среди донских станет тихо и все будут мирно жить по своим станицам.
Фрол тотчас примчался в Черкасск.
— Атаманы, да как же так! Надо писать государю, что загинем без хлеба. Ведь у меня какова ватага — все жрать хотят!
— Вор Стенька Разин всему Дону помеха, Минаич! Нам, домовитым, всем вместе думать, как его успокоить навеки, когда он на Дон вернется, — сказал Самаренин. — Вести есть, что вор ворочается вскоре. Надо нам дружно стоять на него, а не то мы и все пропадем!
— А нуте вас! С вами пива, я вижу, не сваришь! Как на псарне, казак казака грызете! Мне хлеба, не свары собачьей надобно! — резко сказал Фрол, повернулся и вышел из войсковой избы, с досадою отмахнувшись от войскового есаула.
Фрол помчался куда-то под Курск и через две недели привез на всю свою братию хлеба — целый обоз.
В Черкасске лишь развели руками, удивляясь тому, где и как в эту трудную пору года Фрол ухитрился купить столько хлеба.
— Дорогою ценой купил, что тут делать?! Как деньги ни дороги, хлеб-то дороже! — пояснял Минаев.
Когда по Дону прошел слух, что Разин стоит в Астрахани и вот-вот будет на Дон, домовитые тайно съехались у Корнилы, в Черкасске. За Фролом Минаевым прислали гонца. Он был в это время занят на острове. Говорили, что строит там салотопню и свои струги для верхового торга. На острове курились дымки, стучало множество топоров, скрежетали пилы.
Покинув свои дела, без спешки Фрол Минаев приехал в Черкасск по вызову атамана. Безучастно слушал, когда домовитые говорили, что от Степана пойдет на Дону смятение, что надо его схватить и судить в Черкасске…