— Поранился? Больно? — спросил шевалье.
— Нет, мне не больно, я привык, — серьезно ответил мальчуган. — Ветки такие колючие, вон у меня цветочки получились не белые, а розовые. Но ничего, это для мамы…
Малыш опять погрузился в работу, и шевалье не рискнул докучать Клеману пустыми разговорами.
Пардальян поднялся и хотел отправиться дальше. В это время начал бить монастырский колокол, и шевалье увидел, как высокий монах с бледным изможденным лицом подошел к ребенку, взял его за руку и увел в обитель.
— Жак, дитя мое, нужно возвращаться, — говорил инок малышу, проходя мимо шевалье.
«Похоже, у моего маленького приятеля два имени. Его называют и Жаком, и Клеманом[9]», — подумал Пардальян.
Но покинем на некоторое время Пардальяна-младшего и посмотрим, что поделывает Пардальян-старший. Куда он запропастился? Почему ни разу не навестил сына?
Может, он последовал за маршалом де Данвилем в провинцию? Напрасно шевалье ломал голову над этими вопросами — он так ничего и не выяснил. Наша же задача — поведать читателю обо всем, что случилось с Пардальяном-старшим, ибо преимущество автора состоит в том, что он в отличие от своих героев поистине вездесущ.
Перенесемся в резиденцию маршала де Данвиля. Мы заглянем сюда на другой день после визита Франсуа де Монморанси, который подъехал вместе со своим оруженосцем к воротам дворца Мем и вызвал брата на поединок.
Анри, притаившись за портьерой, наблюдал эту сцену из окна. Он осознавал, что Франсуа Нансе ему страшное оскорбление. Однако Данвиль не желал сейчас драться и оставил перчатку висеть на воротах особняка.
Во дворце Мем царила тишина: хозяин отослал почти всю челядь в другой дом, стоявший на улице Фоссе-Монмартр. Туда же маршал отправил маленький отряд, всегда охранявший дворец. С Данвилем остались лишь три-четыре стражника, офицер, Пардальян-старший и два лакея. Жаннетту произвели в стряпухи, она же совершала тайные вылазки в город, за провиантом. Впрочем, подвалы особняка ломились от всевозможных запасов. Внешне же дворец Мем казался совершенно пустым.
Раненого д'Аспремона перевезли в дом на улице Фоссе-Монмартр. Маршал де Данвиль, который питал к виконту дружеские чувства (насколько Анри вообще мог их к кому-нибудь питать) навестил прикованного к постели д'Аспремона и долго беседовал с ним. Разговор касался в основном обоих Пардальянов.
В свой особняк маршал вернулся мрачнее тучи и послал лакея за ветераном.
— Господин де Пардальян, — осведомился Анри, — известно ли вам, кого вез экипаж, который вы охраняли?
— Нет! — хладнокровно заявил старик.