Я остановился шагах в двух от психованного боксера с удароустойчивой левой коленкой. Я замер, выставив вперед одну ногу, внутренне готовый заехать другой ногой в пах тяжеловесу. А также готовый, ежели — тьфу! тьфу! тьфу, чтоб не сглазить, — вдруг промажу, выхватить из кармана трезубец вилки.
— Все — свидетели! — оскалился довольный боксер, поднимая кулаки. — Все видят, и люди, и видеокамеры, как жабий потрох сам вышел биться?
Все-таки он побаивался, что я на него, фигурально выражаясь, стукну. И совершенно не опасался, что у меня снова получится стукнуть ему больно, в натуре. Я прикинул расстояние от своего носка до его гениталий и уж было собрался бить, как вдруг — ох уж это противное слово: «вдруг»! — он ударил меня НОГОЙ!..
Златовласая девушка, сказав «боксер», увы и ах, забыла добавить: «тайский». Да! Да, он был мастером «мулай тай», то бишь специалистом так называемого тайского бокса, где принято лупить оппонентов ногами почем зря!
И все же похвастаюсь — я среагировал чисто рефлекторно, но среагировал на атаку его нижней правой, тяжеленной и умелой, конечности. Я успел — правда! — прикрыться локтем. И все. Больше я мастера не видел. Последнее, чего помню: выражение глубокого удовлетворения на его тайбоксерской роже, острую боль в своем оттопыренном локте, запах его обуви и звон в ушах, предшествующий долгому ударному наркозу…
… Я умею, поверьте, чувственно и очень живо описывать эротические забавы, но не собираюсь этого делать. Кто-то, ясен перец, зачитал бы до дыр странички с описанием моих сексуальных изысков, однако, господин(жа) кто-то, извольте довольствоваться одним-единственным словом «секс». Напрягайте фантазию и сами придумывайте — каждый(ая) в меру своей испорченности или наоборот — что, пардон, стоит за сим емким, иностранным словечком: «секс». Итак…
Итак, я очнулся в объятиях обнаженной златовласки, с коей нас свела судьба в ностальжи-заведении под вывеской «Москва».
— Где я? — спросил я.
— Тс-с-с… — она приложила наманикюренный пальчик к своим напомаженным губкам. — Расслабься, все хорошо.
Секс…
— Где мы? — Я стер тыльной стороной ладони помаду с… Впрочем, не важно, откуда. — Как я сюда попал?
— Тебя принесли. Бесчувственного.
— А почему ты со мной?
— Почему?.. Дурачок…
Секс… Секс…
— Черт!… — Я перевернулся и случайно лег спиной на аппаратик, который все, кроме меня, называют «Айболитом». Я же эту каракатицу колючую нарек «Бармалеем».
— «Айболит» по тебе, бесчувственному, столько ползал, так старался, делал нужные инъекции, а ты, негодный мальчишка, чуть было его не раздавил сейчас.