– Молчать!
Буравя глазами людей, прошелся полковник вдоль шеренги и остановился возле Номоконова.
– Застегнись!
Лихорадочно работая пальцами, мял солдат непослушный ворот новенькой гимнастерки и не находил петель.
– Защитник! – грозно произнес полковник. – Воинскую форму надел, обулся! Ты бы еще выше колен накрутил обмотки! Воевать едешь или руки поднимать? Слышишь, ты? – вплотную нагнул полковник голову к Номоконову.
– Пошто сердишься, командир? – отшатнулся Номоконов. –Как так – руки поднимать?
Очень нехорошие слова вдруг произнес на это большой командир. Держась рукой за кобуру пистолета, он приказал шоферу полуторки следовать дальше, а остальным выйти на дорогу, выравняться и строевым шагом идти к сборному пункту. Несколько минут легковая шла вслед за строем. Видно, не понравилась полковнику выправка молодых рабочих и колхозников, только что надевших воинскую форму. Он презрительно смотрел на людей, неумело отбивавших шаг, опять выругался, резко закрыл дверцу и, приказав «с песней идти на передовую», уехал.
Все сбились в тесную кучку и долго молчали. А потом кто-то из новобранцев нерешительно подал команду, люди построились и пошли к передовой – нестройным, но твердым шагом. Тихо зазвучала песня, потом налилась силой, загремела. О войне и весне пели солдаты. Шагая позади всех, шевелил губами и Номоконов, а на душе у него было мучительно скверно.
А через недельку вдруг увидел Номоконов «знакомого» полковника на большом митинге. Он говорил, что за высотами Валдая нет больше земли для его солдат, радовался, что они «наконец-то покончили с отступлением», призывал «готовиться к сокрушительным боям».
– Это кто? – спросил Номоконов солдата, стоявшего рядом.
– Вместо Карлова, – ответили ему. – Новый, вчера прибыл. Говорят, что дивизией командовал, а теперь на укрепление нашего полка прислали.
Еще несколько раз видел Номоконов полковника, но старался не попадаться ему на глаза. И вот произошла нежеланная встреча –с глазу на глаз.
Отряхнулся Номоконов, старательно вытер кровь, выступавшую из уголков губ, и вошел в подземное помещение, освещенное ярким светом электрической лампочки.
– Лучший снайпер нашего полка, – слышался позади рокочущий, но уже не резкий голос. – Из запаса, бывший колхозник… Ближе подойдите к генералу, смелее! Солдат имеет на своем счету десятки истребленных…
Увидел Номоконов на лице командира дивизии недобрую гримасу, внутренне похолодел, но тут же воспрянул духом. Высокий седой человек, сидевший в расстегнутом полушубке у топившейся железной печки, встал, резким движением остановил говорившего, шагнул навстречу и дружески протянул руку: