— Если бы мы взяли ментов в заложники, нас бы всех уже загасили.
— Это кто сказал?
— Это я говорю! — нервно выкрикнул Кокан. — Я тут основной, а ты пасть свою не разевай!
— Кто основной? Ты основной? Не смеши мои прохоря! Я-то думал, что ты настоящий пацан, не фуфло. Зря я Артуру не верил, а ведь он верно базарил. Сухарь ты, Кокан, зону разморозил, чтобы все за тобой пошли, а не за Артуром…
— Что?!! — вскипел от ярости Кокан.
— То, что слышал! Теперь, когда надо с заточками на стволы идти, ты сюда зашился. Жопу свою спасти надеешься?
— Ах ты гнида русская! Я тебя своей правой рукой сделал, из говна вытащил! Ты как был при Артуре засранцем, так им и остался. А еще орал: я — славянский вор! Ты даже не ссученный, ты гад.
Хомут вздрогнул, как будто в него ткнули раскаленным штырем.
— Что? Кто? Кролик, ты слышал, что этот гад сказал?
Обменявшись самыми страшными для блатных оскорблениями, Кокан и Хомут застыли на месте.
Кролик бросился в драку, на ходу выдергивая из рукава пешку — заточенный с двух сторон стальной шкворень.
Кокан отпрянул к стене, а его блатные с двух сторон набросились на Кролика. Один из них повис у него на руке и попытался вырвать пешку. Другой стал беспорядочно колотить Кролика руками и ногами.
Подручный Хомута хоть и отличался завидным здоровьем, в драке оказался совершенно беспомощным. Пропустив несколько ударов, он ослабил руку и выронил оружие. Пешка с металлическим звоном упала на цементный пол.
Шум драки привлек внимание зеков, дежуривших у входа. Распахнув дверь, они бросились через порог с обрезками металлических труб в руках.
— Мочите Хомута! — завизжал Кокан.
Жиган, наблюдавший за дракой снаружи, из-за окна, решил не вмешиваться. Пусть гасят друг друга. Тем легче будет справиться с оставшимися.
У Хомута неожиданно в руках оказался нож с наборной ручкой из цветной пластмассы. Прижавшись к стене, он размахивая перед собой ножом.
— Отвалите, гниды? — кричал он. — Всех покромсаю!
Тем временем Кролика завалили на пол и стали топтать ногами. Хомут еще держался.
Один из нападавших на него рванулся вперед и тут же получил хлесткий удар ножом между ребер.
— А-а-а! — раздался истошный крик. Удар оказался хоть и сильным, но не смертельным. Зек отскочил назад, зажимая рукой резаную рану на боку. Сквозь его пальцы сочилась кровь.
— Он меня полоснул, падла!
Его подельник схватил со слесарного верстака напильник с треснувшей деревянной ручкой и принялся размахивать им перед собой как мечом.
Напильник, задев пальцы, ударился о нож Хомута. Брызнули искры.
Хомут вскрикнул от боли и выронил клинок.