Жиган вывел из здания медсанчасти Артура и вместе с ним отправился в жилую зону.
Кое-кого удавалось утихомирить разговорами, все-таки Артур был коронованным вором-законником, и никто с него этот сан снять не мог.
Иных приходилось усмирять силой. В основном это были мелкие неавторитетные блатные, которые пошли за Коканом в надежде завоевать себе место под солнцем.
К утру все заключенные разошлись по своим баракам, и хозяин ввел ментов в зону. По договоренности с Артуром мужиков, поддавшихся на уговоры Кокана, не трогали. В карцер попали только те блатные, кто лично участвовал в подстрекательстве к бунту. Потом их этапировали за пределы зоны.
Трупы погибших вывезли, а покойного
Василия Ершова по кличке Рикша Жиган на своих плечах принес в морг медсанчасти.
В колонии был проведен грандиозный шмон, менты изъяли все холодное оружие: заточки, пехи, шкворни, обрезки металлических труб, ножи.
При проведении обысков особенно усердствовал прапорщик Моргунчик, который сам пострадал во время бунта.
Заключенных заставили провести уборку в жилых помещениях и цехах промзоны, а также медсанчасти, подвергшейся варварскому разграблению.
Уже через день исправительно-трудовая колония № 6 успокоилась, и мужики вышли на работу. О случившихся беспорядках напоминали только зиявшие кое-где дыры в металлической сетке забора, черные пятна выгоревшей земли в тех местах, где стояли будки дневальных, да бурые пятна от крови на бетонном полу ремонтного участка. В бараках шныри и чушки полдня отдирали от стен и досок пола следы блевотины и крови, оставшиеся от выпивок и поножовщины.
Каким-то непонятным образом слух о том, что Жиган лично расправился с Кока-ном и его приближенными, распространился по зоне.
Сам Жиган на вопрос об этом упорно отмалчивался. Он ничего не сказал ни начальнику оперативного отдела майору Миронову, ни Артуру, который хотел приблизить его к себе и сделать смотрящим промзоны.
До конца своего срока Жиган не проронил ни слова о том, что произошло в тот вечер на ремонтном участке.
Спустя несколько недель после гибели мужа вдова Василия Ершова получила переводом из ИТК № 6 Кировской области двести рублей, никакого имени на почтовом бланке не было. Такие же переводы приходили на протяжении еще почти трех лет, и все это время Екатерина Ершова не могла понять, кто отправитель.