Жестким, цепким взглядом он внимательно осмотрел вокзальные строения, пассажиров, встречающих и тут же отметил про себя, что здесь многое изменилось.
Рядом с одноэтажным вылинявшим зданием вокзала прямо на перроне возвышались несколько ларьков с разнообразной цветастой дребеденью, свидетельствовавшей о расцвете кооперативного движения даже здесь, в этом захолустье.
Молодой человек прошел мимо ларьков, направляясь к высокой деревянной двери вокзала, но вдруг остановился. Навстречу ему шел милиционер — обыкновенный деревенский парнишка в мешковатой шинели до пят и зимней шапке-ушанке — несмотря на теплую погоду.
«Когда же их переведут на летнюю форму одежды?» — подумал молодой человек.
Он повернулся к милиционеру спиной и вытащил из кармана сигарету без фильтра, делая вид, что закуривает.
Милиционер, дежуривший по вокзалу, прошел мимо, не обратив на молодого человека никакого внимания.
Новоприбывший пассажир тут же спрятал сигарету в карман и, развернувшись, вошел в здание вокзала. Здесь он остановился у аптечного ларька, пошарил в кармане в поисках мелочи, купил упаковку аспирина и тут же проглотил две таблетки.
Потом он вышел на привокзальную площадь и уверенно зашагал к стоянке такси.
К нему сразу же подошел водитель припаркованных рядом серых «Жигулей» и спросил, куда ехать.
— На окраину, командир.
Услышав о пункте назначения, водитель поколебался и назвал цену:
— Четвертачок.
— Полтора чирика. Больше не дам, — спокойно сказал молодой человек.
Поискав взглядом других, более сговорчивых пассажиров и убедившись в том, что больше клиентов нет, водила обреченно махнул рукой.
— Ладно, поехали.
Не было и полудня, когда серые «Жигули» остановились у неприметной пятиэтажки на улице тихого, сонного города Запрудного.
Расплатившись с водителем, молодой человек вышел из машины и остановился у тротуара, глядя на окна пятого этажа.
Возле подъезда толпились несколько старушек в старых, поношенных пальто и черных платках.
— Гляньте-ка, бабоньки… Это же Константин… Старшенький…
— Где же он был-то? — спросила одна из старушек, видно, нездешняя.
— Где-где, зек он. В тюрьме сидел.
— Ой, да неужто тюремщик?.. А так по виду и не скажешь…
Когда молодой человек двинулся навстречу старушкам, они тут же затихли, лишь одна осмелилась поздороваться.
— Здрасьте, тетя Надя, — сказал он в ответ.
— А я вот гляжу — Константин это али не Константин…
— Я. Кто же еще?
— Изменился-то как, возмужал.
— Вы мне то же самое говорили, когда я из армии вернулся.
— Ой, и вправду!.. А я-то уже забыла… — всплеснула руками старушка.