Когда загремел ключ в замке, а потом распахнулась дверь камеры, Жиган решил, что это сон. Но все происходило наяву. Слишком сильно резанул свет из коридора по глазам, давно привыкшим к темноте.
В дверном проеме показалась невысокая фигура в хорошо подогнанной черной униформе и небрежно сдвинутой на затылок шапочке.
«Еще один, что ли?» — подумал Жиган.
Только потом он разглядел, что в руке зек держал зажженную сигарету. Он что-то тихо сказал конвоиру, и тот немедленно закрыл за ним дверь.
Лежавший на деревянных нарах Жиган опустил ноги вниз и сел.
— Привет, каторжанин, — прозвучал спокойный голос гостя с легким кавказским акцентом.
Жиган настороженно всматривался в его лицо.
— Знаешь, кто я такой?
Жиган молчал. Начало разговора смутно напомнило ему о чем-то, оставшемся в той жизни, за стенами.
— Один наш общий знакомый зовет меня Артуром, другие — Артуром Руслановичем.
Камера наполнилась дымом дорогих сигарет. Этот запах почему-то пробуждал у Жигана неприязнь. Он бы еще одеколоном побрызгался.
Артур присел рядом на нары.
— Ты сам-то помнишь, кто тебе погонялу дал?
— А при чем тут это?
— При том, что это и есть наш общий знакомый.
— Толик Рваный?
На суровом обветренном лице Артура появилось какое-то подобие улыбки. Он снял шапку, положил ее рядом с собой, провел рукой по жестким седым волосам.
— За что сидишь?
— 148-я.
— Значит, верно про тебя говорят? Чью-то клячу угнал? Подруга на воле есть?
— Была когда-то.
— В рот ей давал?
Такой вопрос Жигана не смутил.
— Нет, — твердо ответил он.
— Сам ей лизал?
— Нет.
Задавая эти вопросы, Артур внимательно смотрел на Жигана. Тот отвечал, не отводя глаз в сторону. Артур сделал глубокую затяжку и спросил:
— Курить хочешь?
— Благодарю, — вежливо отказался Жиган.
Артур настаивать не стал.
— Что в армии делал?
— Как все — служил.
— Видно, лучше других служил, — спокойно констатировал вор. — У нас тут знаешь сколько военных обиженников? А вообще это плохо.
— Что — плохо?
— Держать в руках оружие, которое тебе дало государство. Не положено.
— Я не знал, что это такой грех.
— Это не по понятиям. Вор не должен пахать на государство и тем более брать от него оружие.
— Я не вор.
— Но сидишь-то за воровство.
На это Жигану возразить было нечего.
— Вот видишь… Как дальше жить собираешься?
— А что, есть выбор?
— У человека — только, конечно, если он человек, а не сука — всегда есть выбор. Тюрьма не для всех дом родной. Многие ломаются. Многие опускаются. Тут каждый проверяется на раз. Ты, конечно, парнишка отчаянный, тебе бы сейчас здравомыслия побольше. Правильно выберешь свою дорогу — значит, будешь идти по жизни с гордо поднятой головой. Ничего тебе не будет страшно.