«Что-то мне не нравится, как он лежит, — подумал Константин, — не сломал ли он позвоночник?»
— Стрельцов, ты меня слышишь? — на всякий случай спросил он.
В ответ раздался негромкий стон, и милиционер едва заметно шевельнулся.
— Ладно, может, я и не прав…
С этими словами он стал освобождать ногу младшего лейтенанта Стрельцова, застрявшую в разбитом лобовом стекле. Стрельцов снова застонал.
— Терпи, мент…
Константин перебрался к раскрытому боковому стеклу и, не теряя даром времени, сразу же потащил Стрельцова наружу.
Ему пришлось обхватить пострадавшего милиционера за пояс и тащить его ногами вперед. На сей раз Стрельцов пришел в себя — скорее всего от боли.
— А-а, — прохрипел он, — ты что делаешь?
— Тащу тебя, как покойника.
— Бля… мать…
— Хватит материться, — оборвал его Константин, — не люблю.
Он осторожно положил Стрельцова на мягкую зелень и повернул его на бок. Гаишник хрипел, стонал, но больше не ругался.
— Надо бы подальше тебя оттащить…
— Не надо, — чуть ли не со слезами на глазах выдавил из себя Стрельцов.
— Почему не надо?
— Больно.
— А если тачка рванет?
— М-м-м… тогда тащи. Только не за плечо.
Обхватив Стрельцова за ноги, Константин оттащил его метров на десять от машины.
— Поваляйся пару минут, а я сейчас.
— Стой, стой, куда ты?
— На машину гляну.
— Погоди… где мой пистолет?
— Какой тебе пистолет, мудила? — в сердцах воскликнул Константин. — Лежи спокойно.
— Табельное оружие… Мне за него голову снимут.
— Откуда ты сам на мою голову взялся? Константин, ковыляя, поплелся к машине. Вообще-то это было очень рискованно, и он постарался не задерживаться рядом с «Волгой».
Возвращаясь назад, Панфилов увидел в нескольких метрах от себя пистолет Макарова. Он валялся среди зеленых стеблей. Пришлось сделать крюк и захватить оружие.
— На, держи свою пукалку. — Константин небрежно бросил оружие на землю рядом со Стрельцовым. — Может, тебе от этого легче станет?
Младший лейтенант заулыбался так радостно, будто его только что наградили орденом.
Константин наклонился над ним, присев на одно колено.
— Давай лучше посмотрим, что тут с тобой стряслось.
Он осторожно ощупал одну ногу гаишника, потом другую.
— Так нормально? Не болит?
— Вроде терпимо…
— Значит, все цело. Скоро на службу выйдешь. Теперь плечо свое покажи.
— Ой! — вскрикнул гаишник.
— Похоже, вывих. Ничего, сейчас попробуем вправить. Сожми-ка зубы.
— Ты что? Не трогай. А-а!
Пока Стрельцов пытался слабо возражать, Константин резко дернул его за руку в районе плечевого сустава, упершись ногой ему в подмышку.
Раздался характерный хруст, слившийся с отчаянным криком милиционера. Из глаз Стрельцова на покрытое ссадинами и царапинами лицо брызнули крупные слезы.