— Что вы смотрите? — зло сказал он. — У меня времени не было одеваться.
— А вы случайно не того?
— Тетка, тащи сюда свою телегу, и быстро.
Константин встал и на глазах у удивленных докторов положил Игната на каталку.
— Где тут у вас реанимация?
— Подождите, подождите, — воскликнул Савельев, — кто тут врач, я или вы?
— Слушай, Савельев, — Константин резко развернулся, — ты давно здесь работаешь?
— Второй месяц. А что?
— Оно и видно. Его зовут Игнат Панфилов, и у него была тяжелая травма позвоночника.
— А что с ним случилось?
— Пулевое ранение. Это вас устраивает? Ему не то что падать, неосторожно двигаться нельзя.
Савельев густо покраснел, и Константин машинально отметил про себя этот факт. Значит, человек еще не совсем очерствел душой.
А может, реаниматологу и вовсе не положена излишняя чувствительность. В конце концов он каждый день должен кого-нибудь с того света вытаскивать.
— Ну что ж, Андрей Петрович, — обратился Савельев к своему коллеге, — помогите… э… Как вас звать?
— Константин.
— Помогите Константину. Кстати, Андрей Петрович — хирург. А вы, Наталья Дмитриевна, — он обратился к медсестре, — срочно найдите и принесите мне медицинскую карту больного Панфилова.
Дежурный реаниматолог склонился над Игнатом, проверил зрачки, пульс, дыхание и лишь после этого дал команду:
— Везите.
Константин вместе с хирургом катили тележку по пустым коридорам больницы.
— Что с ним, доктор?
— Пока еще не знаю, но скоро выяснится. Одно могу сказать твердо — ему сильно повезло. Кем он вам приходится?
— Братом.
— Он мог бы умереть от одного болевого шока. В моей практике, увы, такое случалось. Пульс у него есть, правда, слабый; ниточный, но это дает нам шанс. Так что мы еще поборемся.
Они остановились перед широкой стеклянной дверью. Рядом на стене висела табличка «Реанимационное отделение. Посторонним вход строго воспрещен».
— А теперь извините, Константин, — сказал Савельев, — дальше вам нельзя. Посидите в коридоре. Андрей Петрович, готовьте больного.
— Хорошо, Евгений Семенович.
Хирург распахнул дверь реанимационного отделения, вкатил тележку, а Константин так и остался стоять в коридоре.
— Что же вы, — сказал Савельев, — идите отдыхайте. Вы сделали все, что могли. Теперь дело за нами.
— Константин, проснитесь. Панфилов открыл глаза, почувствовав, что кто-то трясет его за плечо.
— А? Что?
— Проснитесь.
Пред ним стоял доктор Савельев.
— Что с Игнатом? Он жив? — Константин вскочил.
— Жив, жив, — сдержанно улыбнулся реаниматолог.
Улыбка получилась какой-то кривой — Савельев устал после бессонной ночи.