Он какого-то делового за брата замочил! Сорвался, понимаешь! — Струна горестно вздохнул и добавил:
— В психушку моего корефана запаковали! Подопытным кроликом сделать хотели!
Новиков слушал внимательно, не перебивая разомлевшего от чифиря вора. Стянув через голову майку. Струна обнажил высохшее, синее от наколок плечо. Ожесточенно почесав бок, ушибленный во время драки, собеседник Новикова спросил, хитро щуря глаза:
— Тесен мир? Никак я с друганом твоим скантовался в Бутырке? Точняк?!
Бывший офицер подтвердил догадку зека коротким кивком головы. Новиков прикрыл ладонью верхнюю часть лица, явственно скрипнув зубами.
— Не гони тоску, Суворов! — Струна подсел поближе, толкнув собеседника плечом.
Понизив голос до шепота, слышного только им двоим, он скороговоркой зачастил:
— Святой не чета тебе. Конкретный мужик! С психушки он сорвался в два счета. Такой кипеж устроил! Больничку начисто разнес. Стебанутые шизики по всей округе расползлись, а Святой очкастого кенаря, который в его мозгах пытался поковыряться, вычислил и ой как жестоко наказал!
Вор сделал паузу, чтобы набрать воздуха. Передохнув, он продолжил:
— Я на ходку с Бутырок не пошел. Братва отмазала. Дали следаку взятку, а он и схявал! Потом следака свои же раскрутили.. Дела закрытые подняли, и поволок я дальняк! Но Святому успел чиги <Поддельный паспорт.> выточные сделать!
— Так что, он за границей? — уже ничему не удивляясь, спросил Новиков.
— Слинял за кордон, но вернулся… Тоже чудик! — Последнюю фразу вор произнес с оттенком неодобрения. — Тусуется в Москве, пока не замели. Слушай, Суворов, может, нашему приятелю маляву толкнуть? У нас тюремная почта работает!
Предложение передать весточку товарищу по оружию застало Новикова врасплох. Он недоуменно нахмурился:
— Зачем?
— Ну чтобы был в курсах! А потом. Святой зажиматься не станет. Посылочку сварганит, бабок подкинет. Может, еще чего-нибудь учудит! — развил мысль Струна.
— Не надо! У каждого своя дорога! — тихо сказал Новиков, размышляя об общности судеб ставших ненужными Отечеству офицеров.
Годы, проведенные в заключении, не сломили Виктора.
Но мир он теперь видел только в двух цветах: черном и белом. Так воспринимают окружающий ландшафт волки, не различающие оттенков.
Навязчивый собеседник не отставал.
— Виктор! — Струна спичкой ковырял в желтых прокуренных зубах. — Откинешься на волю, чем заниматься будешь?
— Не знаю.
— Иди ко мне в связку!
— Карманы чистить? — невесело усмехнулся бывший офицер.
— Хотя бы! Чистое занятие! Три секунды страха, день гулянки от души! Знаешь, какие теперь тузы попадаются?!