Пан курил коротенькую черную трубку, облокотившись локтем на дубовый резной столик, на котором стояла большая хрустальная ваза, наполненная вином с пряными кореньями, и рядом лежала пара пистолетов, оправленных в серебро.
Когда Венера вошла, старик устремил на нее холодный взгляд, похожий на кошачий. Смущенная девушка остановилась на пороге. Он сделал ей знак подойти.
— Молодая красавица, — спросил он ее по-польски, — из какой вы страны?
Венера сначала не поняла. Старик повторил вопрос.
— Я родилась во Франции, — отвечала тогда девушка.
Старик продолжал на плохом французском языке:
— Как вас зовут?
— Венерой.
— Сколько вам лет?
— Кажется, шестнадцать.
— Кажется, говорите вы?
— Да.
— Стало быть, вы не знаете точно?
— Нет.
— Как же это могло случиться?
— Я никогда не знала моих родителей, и потому мне не известно, сколько мне лет…
— Стало быть, женщина, с которой вы пришли, вам не мать?
— Нет!
— Почему же вы живете вместе?
— Потому что она меня воспитала, а теперь я достаю ей пропитание.
— Каким образом?
— Пою, танцую… И нам везде дают пищу и гостеприимство.
Наступила минута молчания. Потом старик продолжал:
— Спойте и станцуйте мне. Я так хочу.
Венера тотчас повиновалась. Она начала петь, аккомпанируя себе на гитаре, потом схватила бубен и со странной энергией протанцевала очень живой танец, которому выучилась на границах Бискайи. Пока она танцевала и пела, старик не спускал с нее глаз. Даже когда Венера не смотрела на него, ей чудился блеск его бледных зрачков. Окончив танец, она поклонилась старику.
— Хорошо, — сказал он лаконично, — я доволен.
Потом он ударил по столу пистолетом. Явился дворецкий.
— Что прикажете? — спросил он.
— Уведи эту девушку, — отвечал пан, — дай ей постель и той женщине, которая с нею; пусть они не уходят из замка. Ступай…
Дворецкий почтительно поклонился, взял Венеру за руку и отвел ее в кухню.
Рогомм ожидала Венеру с величайшим нетерпением и принялась расспрашивать ее.
Когда Венера рассказала ей все, от странного взгляда пана до приказания, отданного им, не отпускать их без его ведома, девушка увидела, как глаза мегеры заблистали адской радостью, причину которой она поняла только впоследствии.
— Ах, как ты счастлива, малютка! — вскричала Рогомм.
— Счастлива? — повторила Венера. — Почему?
Старуха пожала плечами с презрительным видом.
— Почему? — повторила Венера.
Рогомм повернулась к ней спиной, и зловещая улыбка заиграла на ее толстых губах.
Дворецкий отвел обеих женщин в просторную комнату, где стояла широкая кровать, на которой могло поместиться человек восемь. Им дали свечку, потом принесли ужин и вина, которого спросила Рогомм, без сомнения, затем, чтобы удостовериться в начинающейся милости для Венеры.