Пес в последний раз затянулся сигаретой и швырнул ее на мостовую. Джоджо подошел еще ближе и коснулся руки Пса. Он что-то шептал ему на ухо.
— Он не здешний, — сказал Хониуелл. — И к тому же размазня. Ему следовало бы заняться каким-нибудь другим делом, полегче. Если он вытащит револьвер, то рискует отстрелить себе свою собственную шишку. Следи за Псом. Пес может...
— Убить меня, — с улыбкой договорил за него Голд.
Хониуелл посмотрел на него искоса.
— Я только хочу, чтобы ты берег свою шкуру, Джек. Вот и все.
— Знаешь, что я тебе скажу, Хони? Я буду беречь свою шкуру. Но и ты береги свою черную шкуру. Нам надо смотреть в оба.
Пес сказал что-то тихо, но резко Джоджо, и тот отпустил его руку и понурил голову. Они оба вошли в банк.
— Манкузо, — сказал Голд в микрофон, — вы со Спайсером возьмите водителя. Не стреляйте в него — он наш человек. А вы, Кристиансен и Флорес, спрячьтесь за подпорной стенкой. И не показывайтесь. Мы возьмем их на выходе. Понятно?
— Понятно, лейтенант, — ответил другой голос.
— А ты, Майклс, со своим напарником закрой своей машиной подъездную дорогу. О'кей?
— О'кей, лейтенант.
— Ну что, все готовы?
Радио молчало. Хониуелл протянул руку к заднему сиденью и достал оттуда автоматический пистолет.
— Пошли, — сказал Голд в микрофон, одновременно толчком ноги распахивая дверцу.
На полпути через Санта-Монику Голд, точно с чьей-то подсказки, вытащил свой полицейский револьвер 38-го калибра и загнал патрон в патронник. Проезжавшие мимо них машины отклонялись в сторону. Разинув рты и широко раскрыв глаза, на них смотрели матроны с голубыми волосами и бородатые строители. Как будто на глазах у них, под ярким солнцем, разыгрывалась очередная сцена из телевизионного боевика. Машина Майклса остановилась на подъездной дороге.
— Проклятый ковбой! — прошипел Голд.
Они тесно прижались к стене по обеим сторонам от входа в банк. Шероховатости стены врезались в их спины. В висках у Голда стучало. Он дышал часто-часто, и во рту у него все пересохло, точно он был в знойной пустыне. И он знал, что это было не от короткой перебежки через улицу.
Они ждали.
Из кузова проезжающего пикапа им помахал маленький мальчик. К тротуару подъехала женщина в зеленой «севилье», но, увидев их, тотчас же укатила прочь.
Хониуелл прижался лицом к стеклянной двери и заглянул внутрь.
— Я не вижу их, Джек.
Голд хмыкнул в ответ.
— Хочешь зайти в банк?
— Нет, они же должны выйти, — сказал Голд. — Запасись терпением.
Хониуелл вновь привалился спиной к стене и тыльной стороной руки стер пот со лба. Мимо, с таксой на поводке, медленно пробежал мужчина лет шестидесяти в зеленых беговых трусах. Он улыбнулся им.