Эвелин тихо заплакала — то были слезы облегчения. Голд ощутил некую смесь эмоций: напряжение отступило, но было и разочарование.
— А я не принес его, — соврал Голд. — Вообще, Питер, не следует носить оружие в общественных местах. Это очень опасно — может произойти несчастный случай.
— О! — сказал мальчик.
— Пистолет — не игрушка! — сказал Голд, чувствуя себя полным идиотом.
Внезапно возник доктор Стэнли Марковиц. Обняв за плечи Эвелин и Питера, он развернул их в другую сторону.
— Что это мы здесь делаем? — Он сурово взглянул на Эвелин. — Фотографы должны снять вас вдвоем, как вы танцуете буги. Пойдем, а то они уже домой собираются!
Он быстро повлек их через вестибюль. Обернувшись, крикнул Голду:
— Жаль, что ты так рано уходишь, Джек. Мы обязательно должны пообедать вместе. Позвони мне на работу!
Когда они скрылись. Голд с минуту постоял на месте. Потом тихо вздохнул.
Он деликатно постучал в дверь кабинета раввина. Ответа не последовало. Постучав еще раз, он открыл дверь. Уэнди сидела в большом кожаном кресле за раввинским столом. Комбинезон цвета хаки был расстегнут до пупка: она кормила маленького Джошуа. Она подняла голову и улыбнулась.
— А, папа! Заходи.
Засмущавшись, Голд топтался на месте.
— Да заходи же и дверь закрой. — Засмеявшись, она прикрыла грудь, насколько это было возможно.
Голд вошел, закрыв за собой дверь. Остановился перед столом.
— Иди сюда. — Она протянула ему свободную руку.
Голд обошел стол и взял ее за руку. Краем глаза увидел младенца, мусолящего раздутый сосок Уэнди. Голд сконцентрировался, пытаясь отвести глаза. На стене, по ту сторону стола, висела картина — вся в складках, как веер. Посмотришь справа — Голда Мейр, посмотришь слева — Давид Бен-Гурион. Голд изучал этот эффект тщательнейшим образом.
Малыш закашлялся. Уэнди склонилась над ним. Дверь слегка приоткрылась, и в кабинет заглянул Хоуи.
Он успел причесаться и привести в порядок одежду, но галстук он держал в руке, воротничок был расстегнут, а на шее — сразу под бородой — красовалась красная отметина. Увидев перед собой Голда, он вздрогнул. Голд ответил ему свирепым взглядом, давая ему понять, что он здесь не нужен. Бросив взгляд на Уэнди — та склонилась над мальчиком, — Хоуи вновь посмотрел на Голда. Голд молча указал ему на дверь. Хоуи помешкал еще чуть-чуть, уставившись на Голда, затем бесшумно попятился и прикрыл дверь.
Ребенок перестал кашлять и спокойно посасывал грудь. Уэнди подняла голову и взглянула на Голда. Ее глаза светились от счастья.
— Ну, признайся, папочка — ты ведь рад, что пришел? Ведь здорово было?