— О! — закатила я глаза в напускном восторге. — Так зовут главного героя в моей любимой книге. Она даже названа в его честь.
«А жанр произведения?» . Гротеск. Но об этом лучше тактично промолчать.
Молодой человек сравнялся цветом со свеклой. Капитан Лассен только неодобрительно хмыкал в бороду, наблюдая за краснеющим рыцарем, однако не говорил ни слова.
— Ну, раз любимой…, — согласно протянул парень и на всякий случай переспросил. — Так значит правда, что вы алония?
Ума у него палата! Любой бы сообразил: если приехали в Орден, воспитывающий алоний, и вывезли оттуда девушку одетую и вооруженную как алония, то наверно это все-таки алония. Но под взглядом доверчивых каре-зеленых глаз я благочестиво придержала все эти мысли при себе.
— Первого года обучения, — смиренно подтвердила я. — А вы, Лесь, из какой провинции?
Он удивленно воззрился на меня:
— Мы здесь все преданные слуги герцогини и Рианы.
Об этом Велисса меня как-то забыла предупредить, поэтому я живо перевела разговор на другую тему, поинтересовавшись его боевым конем. Это была благодатная тема, на которую благородный сэр Алестатор мог говорить часами, чем он и занимался до моего обязательного водворения в карету в густонаселенных участках нашего пути.
Так проезжая по живописным ландшафтам и останавливаясь в чистеньких уютных городках, на пятнадцатый день нашего путешествия мы добрались-таки в столицу. Мне даже было жаль, что оно закончилась, так как я уже подружилась с Айдой, привыкла к Велиссе, и самое главное завела первого поклонника. Лесю совершенно не мешало, что я, являясь алонией, не должна отвечать на его чувства. Он решил сделать меня дамой сердца и поклоняться мне тайно, наивно полагая, что никто не догадывается о его чувствах. Временами юный рыцарь приходил в ужас от моих заявлений и манеры общения вкупе со сленговыми словечками. Однако все быстро забывалось, и он опять был в нестройных и очень малочисленных рядах моих воздыхателей.
Не загадывай надолго,
Будь в надеждах осторожен:
Колесо судьбы коварно,
Поворот любой возможен.
(с) Хусрави
Тилана вольготно раскинулась на берегу огромного пресного озера Ортан, что в переводе со старокернийского означало «башмак» или, как иногда трактовали, «след бога». По своей форме водоем действительно похож на отпечаток от обуви. Я про себя обозвала его инфузория-туфелька, так как его форма при разглядывании карты, напомнила мне именно это простейшее. Город основали еще до второго пришествия: тогда он носил совсем другое название, которое теперь помнили лишь архивариусы. Позже, в силу своего удачного географического и стратегического положения, его провозгласили столицей Империи и благополучно переименовали. Этой лингвистической и исторической справкой снабдила меня Айда, когда мы подъезжали к городу.