Оран берется за чайник. Она тихонько откашливается и начинает:
— Некоторые называют наше заведение «Академией Драчунов и Болтунов». Или «Школой Софистов-Головорезов». Ну что ж, с точки зрения большинства жителей Отшельничьего, эти названия справедливы. Мы стараемся научить пониманию того, что стоит за всяким знанием, а заодно помогаем ищущим это понимание получить навыки обращения с оружием. И то и другое так или иначе необходимо. Ты, — ее взгляд обращается к Доррину, — понимаешь, почему?
— Нет, магистра.
— Ну что ж, я не стану вытягивать из тебя ответ. Это придет позже. Но самый простой ответ заключается в том, что человек, понимающий что к чему, нередко огорчает других людей, особенно в местах вроде Нолдры или Кандара. А огорченные люди вместо того, чтобы попытаться устранить причину огорчения, нередко пытаются сорвать обиду на тех, кто их огорчил. Вот тут, — ее черные глаза на миг вспыхивают, — навыки самозащиты могут оказаться не лишними.
— Ты... ты тут помянула Кандар... — нерешительно произносит Хегл.
— Да, наши ученики по большей части отправляются в Кандар или в Нолдру. А иные даже в Африт. Чаще всего — в Хамор.
— Но почему? — спрашивает, словно между делом, Оран, хотя ответ ему, скорее всего, известен.
— Потому что к нам обычно попадают люди, не склонные принимать что-либо на веру. И одних только наставлений им частенько оказывается недостаточно.
Доррин хмурится. Уж не является ли эта Академия местом подготовки смутьянов к изгнанию? Однако свою догадку парнишка оставляет при себе, разумно рассудив, что едва ли улучшит свое положение, высказав ее вслух.
— Ты хочешь сказать, что твои ученики, они... они вроде как сплошь смутьяны? — спрашивает Кадара ломким, срывающимся голосом.
— Не без того, но мы все такие. Я сама когда-то была еще той смутьянкой. Из любого нарушителя спокойствия может выйти толк, но для этого, помимо поучений и знаний, требуется и хорошая доза здравой реальности.
Доррин отпивает чаю и надкусывает булочку.
Хегл переводит взгляд с гладкого лица белокурой магистры на дочь, потом на мага воздуха и лишь после этого нерешительно произносит:
— Хотелось бы мне...
— Тебе хотелось бы знать, правильно ли ты поступил, решив направить дочку сюда? Мне тоже. Вообще-то это не самая лучшая идея. Другое дело, что любые другие варианты еще хуже, — мелодичный голос обретает твердость. — Что обычно бывает с сеятелями хаоса?
— Их отправляют в изгнание, — отвечает кузнец.
— А что обычно делает человека сеятелем хаоса?
Кузнец молча пожимает плечами.
— Неудовлетворенность жизнью, — отвечает за него маг.