— Удивляет. И я объясняю это твоей жадностью.
— Дело не в жадности. Когда у меня появятся лишние деньги, я лучше отдам их брошенным детям.
— Так отдай и больше не будет об этом, — возмутилась Иванова.
Я простила ей грубость, потому что не могла не оценить ее благородства. У нашего драгоценного Моргуна умирает единственная дочь, а Иванова, не взирая на это, ради меня будет пользоваться его связями. Вот это настоящая подруга. Я готова была расцеловать ее и произнести пламенную речь, пронизанную всеми оттенками моих чувств, но сдержалась. Ивановой вредно такое внимание. Вместо этого я быстро оделась, и мы отправились в столовую.
В столовой кипела семейная жизнь. Катерина бурно, со слезами и упреками, вспоминала третий день своей свадьбы. Виктор не оставался в долгу и находчиво отражал удар каким-то внезапным возвращением из командировки.
— Вчера с Ефим Борисычем весь день мирили этих идиотов, а они опять за свое, — достаточно громко сказала Иванова, но кроме меня ее никто не услышал.
Наличие зрителей вдохновило супругов. Они принялись развивать свои артистические способности прямо у нас на глазах, поливая друг друга пословицами и на ходу изобретенными афоризмами.
— Сколько волка не корми, он все равно похож на бегемота! — изрек Виктор, видимо имея ввиду фигуру своей жены.
— Жизнь надо прожить так, чтобы не было больно за бесцельно прожитые годы, — парировала удар Катерина.
— Не сеешь не пашешь, а только сиськами машешь, — не остался в долгу Виктор.
— Уж не больше, чем твоя шепелявая брюнетка! — истошно завопила Катерина. — Думаешь, я ее тебе забуду. Так не спрашивай теперь с меня.
Мы с Ивановой обратили свои взора на Виктора, ожидая его очереди. Виктор отреагировал мгновенно.
— Она думает, что какая-то брюнетка наперед покроет все ее грехи, — воскликнул он, обращаясь к нам, как к своим сообщникам. — Она думает, что брюнеткой можно искупить ее б…ские шашни. Брюнетка “тьфу” в сравнении амбалом, алкоголиком и бомжом!
Наши с Ивановой взгляды мгновенно переметнулись к Катерине. Причем Иванова не удержалась от вопроса:
— Как? Сразу с тремя?
Но лично ей никто не ответил, зато Катерина завизжала, как резанная:
— Это ты вечно пяный! Толик не был бомжом! Толик не был бомжом! Толик был мужем моей подруги!
— До того, как она с ним развелась из-за шашней с тобой! — парировал Виктор.
— Все! — вскочила Катерина, хватая разделочную доску, замахиваясь ею на мужнин нос и обращаясь исключительно к нам с Ивановой. — Сейчас буду делать из этого козла персидского кота!
— Это я сейчас буду делать из тебя бульдога! — потирая кулаки сообщил Виктор.