— И что? — насторожилась она.
— Ничего, довезем до первого парка и оставим на лавочке, — сказала я и спохватилась:
— Да, еще снимем с трупа мои шлепанцы и халат.
Гануся напомнила:
— Халат на тебе.
— На мне другой халат, а мы снимем тот, старый, любимый.
— Ну е-мое! Раздевать труп догола? Прямо в парке? Это жлобство! — возмутилась Гануся.
Я сконфуженно согласилась:
— Хорошо, халат и шлепанцы снимем в квартире.
— И голый труп потащим в лифт? А если случайно выйдут соседи? Что они скажут? Не обижайся, куколка, но это совсем неприлично, — осудила меня Гануся. — Надо бы его приодеть.
— Может, еще скажешь и приобуть? — возмутилась и я. — Ты знаешь, я бедная! Нет у меня для трупов свободной одежды! Особенно обуви!
— В любом случае, куколка, не понимаю, как мы потащим твой труп. Я боюсь мертвецов.
— Она как живая! — бодро заверила я.
Гануся, похлопав своими большими глазами, вздохнула:
— Нет, я не могу. Мы можем столкнуться с соседями, и пострадает моя карьера.
— На моей площадке это исключено — там одни совы, раньше девяти в субботу не просыпаются, а внизу придется проявить осторожность. В одном ты права: не стоит катать по городу голый труп. Честное слово, не знаю, что делать. Даже если я пожертвую трупу что-то из шмоток, это тоже не выход. Предлагать свои вещи трупу рискованно. Их могут узнать.
Гануся уставилась на меня, как на сумасшедшую.
— Ну е-мое! Если ты утверждаешь, что та, мертвая, вся в тебя, то встречи с милицией в любом случае не избежать, — снисходительно пояснила она и многозначительно покрутила у своего стильно выбритого виска наманикюренным пальцем.
Пришлось возразить:
— Да, но при этом я могу настаивать, что не подозревала о существовании трупа. А вот после обнаружения на нем моих вещей бесполезно толкать подобные речи.
— Твои речи странны по-любому, — «обрадовала» меня Гануся и с тяжелой обидой добавила:
— Жаль ковер, лучше бы ты продала его мне, когда я тебя об этом просила.
— Ну, кто же знал, — я пожала плечами. — К тому же ковер безнадежно испорчен. На нем кровь.
— Крови не было бы на ковре, продай ты его мне, — послала новый упрек Гануся.
Я заупрямилась:
— Кровь была бы, но уже на полу.
— С полу кровь легче смывается.
Меня передернуло: о чем мы говорим? Соседи там просыпаются, труп разлагается, а мы мелем всякую чушь.
— Так ты поможешь мне или нет? — воскликнула я и задала законный вопрос:
— На кой ляд тогда мне подруги?
— А я что, единственная твоя подруга? — опомнилась вдруг Гануся. — Попроси Нинусю.
— Ты финансист, — брякнула я.
— А Нинуся психолог.
— Ну сама посуди, зачем трупу психолог?