Харакири пришел в неописуемое волнение:
— Я же член! — завопил он. — Настоящий член! Сама же говорила!
Мне даже жалко его, дурачка, стало.
— Член, ты, член, конечно настоящий член, — успокоила я его. — Но дело, по которому иду, только для … членов политсовета. Простые настоящие члены тут не годятся.
Харакири погрустнел.
— София, — заныл он, — умоляю, не могу покинуть тебя в минуту опасности. Мой долг, мой священный гири…
— Вот ведь шарманку завел с гирей своей! — взорвался Сергей. — Сказано тебе: без сопливых обойдутся! Как Софья решила, так и будет.
Харакири окрысился и едва ли не с кулаками набросился на Сергея, но я одним махом покончила с препирательствами.
— Организация — это дисциплина, — заявила я. — Закончу дело и сразу с вами свяжусь. Поэтому отбывайте без дальнейших возражений.
— Хорошо, — мгновенно согласился Харакири, покидая “Бентли”.
Он открыл мою дверцу и галантно протянул руку, приглашая меня выйти. Я уже вынесла ноги из машины, собираясь нежным взглядом проститься с Сергеем, но он жалобно попросил:
— Соня, но хоть немного подвезти тебя можно?
Я мгновенно согласилась:
— Да, конечно.
Быстро вернула ноги в салон, хлопнула дверцей, и “Бентли” сорвался с места, оставив опешившего Харакири одиноко стоять у дороги с галантно протянутой рукой.
ПРОВИДЕЦ
Долго скачут Тараокэ и Сумитомо, увозя последние письма ронинов близким. Одолела усталость. Долог путь. Доскакали до дороги, что спускается от Тоба и Киссонин к Тодзе. Вдали дома уже показались.
— Сумитомо, — воскликнул Тараокэ, — воины!
Из-за скалистого выступа показались буси в странных, черного цвета доспехах. Лица под масками. Тараокэ и Сумитомо пришпорили усталых коней. Сходу врубились в схватку. Лязгнули клинки. Вскоре лошади пали. Смертельно быстр меч Сумитомо, но трудно, необычайно трудно сражаться. Удивительно гибок, увертлив враг. Еще до того, как наметит удар Сумитомо, его противник знает, куда направлен клинок.
Отгородился Сумитомо от черных буси сверкающей стеной стали.
Веерная защита!
Рукоплещи сенсей Хосокава!
Видел Сумитомо как упал Тараокэ, получивший удар алебардой по шлему. Упал, но и сам уложил врага. Остановились противники перед сверкающей сталью, за которой спрятался Сумитомо. Поняли. Даже при численном преимуществе исход схватки неизвестен.
— Займемся тобой в другой раз, — выкрикнул высокий воин, и противники отошли.
Вскочили на коней. Вскоре только пыль напоминала о них Сумитомо.
“Да это же ниндзюцу! — прозрел он. — Странная техника боя. Странное поведение. Они не пожелали рисковать, хотя имели большое преимущество. Отступили. Ни один самурай так бы не сделал.”