Однако во всем можно найти и хорошую сторону. Для Миграта временное отсутствие Властелина в его Жилище означало прежде всего то, что охрана неизбежно в какой-то степени расслабится — тем более что самая надежная часть ее отправилась, надо полагать, вместе с Изаром. А значит — проникнуть в обитель Власти будет проще, чем еще час тому назад.
На всякий случай он решил еще задержаться на башне: надо было подождать, чтобы успокоились солдаты и заботники, которых сейчас на улицах — в связи с выездом — наверняка было гораздо больше, чем обычно. На обед он уже опоздал и, привычно представляя, как будет возвращаться, проскальзывать знакомым путем, дворами и тропинками, еще до него кем-то протоптанными в развалинах, искал слова, какими будет извиняться перед Лезой, и тот способ, при помощи которого сможет искупить свою несомненную вину.
Прошло еще около часа прежде, чем он решил наконец покинуть свой наблюдательный пункт и вернуться домой. Однако, не успев еще спуститься на нижний уровень башни, Миграт понял, что этот выход для него сейчас закрыт.
Собственно, подумай он вовремя как следует, — наверняка сообразил бы, что столь удобное место обязательно должно использоваться для одного из постов режима усиленной охраны. Вероятно, солдаты обосновались здесь незадолго до выезда Властелина, когда Миграт был увлечен наблюдением. И пока вроде бы не собирались уходить.
Миграт не понимал, какая была необходимость в сохранении усиленной охраны сейчас, когда Властелин покинул свое жилище. Однако, вглядевшись попристальнее, едва не присвистнул: это были другие Тарменары, не Черные — Изара, но Горные, охрана и опора Ястры. И вряд ли они охраняли Изара. А значит, сегодня — наступающей ночью — тут произойдет еще что-то интересное, и, пожалуй, не стоит обижаться на то, что придется еще посидеть на башне. «Конечно, — думал он, — Леза будет очень обижена. Но ведь, в конце концов, все, что он делает, должно будет пойти на пользу не только ему самому, но и ей и ее ребенку. Будущему Властелину».
Время, как ему казалось, замедлило свой ход. Ночь наступала как-то очень медленно. Наконец включили уличные фонари, их было меньше, чем раньше, и были они снова газовыми — но почти сразу же вспыхнули армейские прожекторы, заблаговременно доставленные сюда и питавшиеся от собственных источников, и на площади перед Жилищем Власти наступил как бы солнечный день. Любой человек — или любые люди, решившие воспользоваться ночным временем для силового или скрытного проникновения в Жилище Власти со стороны площади, были бы обнаружены и уничтожены уже после первых шагов.