Новосёлы (Мисько) - страница 17
– Носка одного нет! – захныкала Марина.
Я обыскал шкафчик, заглянул в соседние, ощупал рукава и карманы пальто, проверил ботинки – нет!
– Пойдёшь в одном, подумаешь… – говорю я. – Тебе лишь бы похныкать.
– У-у-у… Как я буду жить с одной ногой!
На ногу без носка ботинок обулся легко. А вторую, наверно, целый час обували. На лбу и носу у нас повисли капли пота… И хоть бы уж Марина молчала, а то: «Ой, нога хрустнула! Ой, нога покрошилась!»
Надевали пальто – бант развязался.
– Не хочу ходить махлатая! – затопала ногами Марина.
Не стал завязывать бант – оторвал совсем, немножко с волосами. Спрятал в карман. Без банта дойдёт, принцесса такая…
Марина шла и хромала, как инвалид войны. Но шла – начал накрапывать дождь, и все дети попрятались в подъезд. Один Вася шлёпал по лужам, расплёскивая сандалетами воду на асфальте. На крыльцо и первый этаж я нёс Марину. Если б имел ещё две руки, зажал бы ей ноги, а то колотила меня ботинками по коленкам.
Ух!.. Наконец-то мы дома…
Раздел, снимаю ботинки… Что такое? На правой ноге два носка. Сунул Марине под нос оба.
– Видела? «Носка-а-а нет…» Если б десять было, тоже на одну ногу напялила?
– А я не виновата, они оба правые.
– Правые, левые… Скажу маме, чтоб в ясли тебя отдала, а не в сад.
Осталось только одно – покормить.
Чтоб не гоняться за ней с ложкой по квартире, я усадил Марину на подоконник. Будем смотреть, с какими зонтиками ходят тёти, и кормиться.
– Синий… Красный… Чёрный… – называла Марина.
Ложку с манной кашей увидела уже у самого рта. Круть! На щеке начертилась белая полоса, а ухо манка замуровала ровно с краями.
– Ой, ухо сварится!
– Каша не горячая, не ври! А будешь вертеться, то и другое залеплю.
– Да-а, не горячая! Если б сам был залепнутый, то знал бы… Что, я так и буду с вареным ухом жить?
На щёку и на ухо я израсходовал две мои промокашки – из письма и из математики. Принёс ещё и папины «качели». Есть у него такие, из пластмассы, снизу, наверно, сто промокашек нацеплено.
– Ой, я оглохнутая!
А-а, ещё и в ухе каша осталась. Ну, это пустяк. Найти бы только булавку. У мамы, кажется, где-то была…
Выбрасываю из маминого шкафа платья, ощупываю их. На некоторых остаются белые пятна от каши… Ура, есть!
Всё… Порядок… Можно набирать вторую ложку. Марина зажимает рот руками, наклоняется.
– Разогнись, а то в волосы накапает.
– Не в волосы, а за воротник. Постуди!
Стужу, дую на кашу. Не поворачивается ко мне.
– Ой, ракета летит! – кричу я.
– Где? – вскинулась Марина.
Р-раз! – кашу в рот. Попал!..
Марина не глотает, держит кашу за щекой, как обезьяна, стучит ногами по подоконнику. Подношу третью ложку…