Она обняла его за плечи, поцеловала в щеку и тихо сказала:
— Милый мой! Я всегда буду хранить ваш знак и помнить, что на нем кровь Цэдена. И как мой муж, буду вечно молиться за ваше здоровье и процветание вашего народа…
Молчаливые спутники юного бурятского князя, точно привидения, скользнули из темноты навстречу тайши. Толгой еще раз поклонился, быстро сказал по-русски: «До свидания!» — и исчез среди нагромождения каменных глыб. Вслед за ним вскарабкался китаец, а рядом с Митей и Машей остались лишь два молодых бурята с обритыми головами и в длинных желтых хитонах. Один из них молча кивнул головой в направлении утеса, скрывающего их лошадей, и беглецы так же молча последовали за ними. Но перед тем как лечь на дно кибитки, в которой они собирались отправиться в неизвестность, Митя прошептал:
— Сегодня двое людей пытались меня убедить, что ты — идеальный вариант супруги. Возможно, следует прислушаться к их мнению и присмотреться к тебе?
— Я не нуждаюсь в твоей снисходительности, — Маша потянула на себя толстое покрывало, которым они должны были укрыться с головой, и уже из-под него добавила:
— И нечего ко мне присматриваться. Обойдусь как-нибудь без твоего внимания.
Митя усмехнулся и тоже нырнул под покрывало. Какое-то время им придется провести в духоте и полной темноте, но это ничто в сравнении с теми муками, какие он испытывал, лежа рядом с Машей. Чувствовать рядом с собой ее тело, ощущать исходящее от него тепло и не сметь прикоснуться к нему.. Иметь возможность поцеловать ее и не сделать этого, боясь выдать себя невольным звуком или неосторожным движением, — есть ли на свете большее наказание для молодого и сильного мужчины, так давно не державшего в своих объятиях желанную женщину?
Митя исподтишка наблюдал за Машей Подобрав ноги и закутавшись в пуховую шаль — он уже знал, что это подарок его матери, — она сидела на полатях и задумчиво, почти отрешенно следила за пламенем свечи. Он видел, как меняется милое девичье лицо, словно зеркало отражая оттенки чувств, посещающих ее в этот момент: то грусти, то тревоги, то вдруг радости или недоумения. Впервые он осознал, что не встречал еще женщины с таким живым и выразительным лицом.
Внезапно он вспомнил Алину, ее почти кукольное неподвижное личико В любом случае, когда она дулась на него по поводу, а иногда и без повода, или, наоборот, хотела показать свою радость, как в тот день, когда он сделал ей предложение, и даже в минуты, когда он целовал ее и шептал о своей любви, большие серые глаза его бывшей невесты смотрели на него и на весь остальной мир с выражением холодным и бесстрастным. И теперь он понял, почему зачастую чувствовал себя рядом с ней неуверенно и говорил порой совсем не то, что думал. Не от растерянности или смущения.