– Вот и все, что я могу сказать. И все это правда. Как дошел ко мне призыв, не имеет значения, но благодаря ему я здесь. Погодите… есть кое-что еще…
Он достал из кармана сверток с пером caraquenque, данный Суаррой, раскрыл его и показал.
– Это Суарры, – выдохнула Дорина, а Хуон кивнул.
Теперь не было сомнения в том, что они ему верили. Не мешало бы их поторопить.
– И еще одно, – медленно сказал он. – Регор говорил о какой-то цели. Об этой цели я знаю не больше вас. Но вот что случилось…
И он рассказал о звуках рога, которые провели его через равнину с монолитами, и о щели в горе. Хуон глубоко вздохнул и встал, лицо его осветилось надеждой, Регор вскочил на ноги, широким кругом размахивая своей рукой-палицей.
Хуон сжал плечо Грейдона.
– Верю! – сказал он дрожащим голосом; потом повернулся к Дорине: – А ты?
– Конечно, это правда, Хуон! – ответила она; на какой-то быстрый расчет сузил ее зрачки и затуманил лицо, и Грейдону показалось, что она взглянула на него угрожающе.
– Ты наш гость, – сказал Хуон. – Утром ты встретишься с Товариществом и повторишь то, что рассказал нам. И потом решишь, просишь ли ты нашей помощи или будешь действовать в одиночку. Все наше к твоим услугам. И, Грейдон… – он помолчал и неожиданно тоскливо добавил: – Клянусь Матерью, надеюсь, ты пойдешь с нами. Регор, проследи, чтобы позаботились о животном. Возьми это, Грейдон, – он наклонился и поднял ружье. – Завтра покажешь нам, что это такое. Я отведу тебя в твое помещение. Подожди меня, Дорина.
Он взял Грейдона за руку и повел к стене, противоположной той, через которую Грейдон вошел. Хуон раздвинул занавес.
– Иди за мной.
Проходя, Грейдон оглянулся. Дорина стояла, глядя на них все с тем же задумчивым и злым выражением лица.
Грейдон вслед за Хуоном вышел в другой ярко сверкающий коридор с черными стенами.
– Вставай, парень, мойся и завтракай. Скоро соберется Товарищество, и я отведу тебя.
Грейдон, не понимая, смотрел на разбудившего его человека. У ног кровати стоял Регор, с широкой улыбкой на лице; шрамы превратили его улыбку в благожелательную гримасу горгульи. Он сменил кольчугу на облегающую одежду, по-видимому, принятую среди мужчин Ю-Атланчи. Впрочем он остался Черным Регором, и одежда его была черной, и плащ, свисавший с широченных плеч, тоже черный.
Грейдон осмотрелся в комнате, куда привел его Хуон, увидел толстый ковер, как будто сплетенный из серебряных нитей, стены, увешанные шпалерами со странными изображениями; у одной стены занавес отдернут и открывает альков со сверкающим бассейном. Грейдон вспомнил события вчерашнего дня.