– Она в Доме Мастеров. Пока вы гонялись за моими призраками, я запер ее в: один из сундуков.
– Ах ты, сукин сын! – прошипел Римо, снова протягивая руки к его горлу.
– Нет! – в испуге отпрянул Голландец. – Я ее не убивал! Можешь думать обо мне что хочешь, но я, как ты, принадлежу к Синанджу. Убивать ребенка запрещено. Я вызвал у вас иллюзию ее смерти, только чтобы тебя спровоцировать.
– Ладно, – смягчился Римо. – Это мы проверим. Когда я вернусь, ты должен быть здесь!
– Зачем?
– Мне все неймется урвать от тебя кусочек! Разве ты не этого же хочешь?
– Да, – неуверенно поддакнул Голландец. – Именно этого я и хочу.
Над бесформенной фигурой в пурпурном шелковом одеянии возник Чиун.
– Я его посторожу, Римо, а ты пока займись девочкой.
Мастер Синанджу дождался, пока Римо и Джильда скроются из виду. После этого он нагнулся над Голландцем.
– Забудь о том, как у тебя болит горло, – тихо сказал Чиун. – Сосредоточься на дыхании. Мой сын перебил его, поэтому все у тебя в организме разбалансировалось. Дыши понемногу. Задерживай вдох в животе, прежде чем выпустить плохой воздух. Вот так. Молодец!
Голландец наконец смог сесть. Глаза его заволокло туманом, похожим на глазурь на именинном торте.
– Он оказался... – слова застряли у него в горле.
Голландец опять закашлялся.
– Сильней, чем ты ожидал? – закончил за него Чиун. – Да. Теперь это не тот Римо, что был прежде. Он знает, кто он такой. Земное воплощение Шивы. Это его тревожит, но он сделал важный шаг в своем развитии. Иногда мне даже кажется, что он почти сравнялся со мной в могуществе. Почти.
– Но я сильней его!
– Сильней не ты, а твоя способность к разрушению. Нуич тебя хорошо обучил. Хотя он давно канул в Лету, я все еще проклинаю тот день, когда научил его тонкостям Синанджу. Идти можешь?
Голландец кивнул.
– Кажется.
– Тогда вставай. Пойдешь со мной в селение.
– Нет! Я останусь здесь и буду ждать твоего ученика.
– Ты больше не желаешь смерти, я прочел это в твоих глазах. А Римо, когда вернется, без сомнения тебя убьет.
– Я его не боюсь! – угрюмо произнес Голландец.
– Еще как боишься, даже если признаться не хочешь. А я боюсь за своего сына. Если пойдешь со мной в деревню, я позабочусь о том, чтобы ты дожил до завтра.
– Ты убил Нуича, а ведь он был мне как отец! – с горечью воскликнул Голландец. – Я не хочу с тобой никаких сделок.
– А я и не предлагаю тебе сделку, падаль, убившая дитя из моего селения! – вспылил Чиун и отвесил Голландцу пощечину. – Если бы в моей власти было вышибить из тебя твою презренную жизнь и при этом не навредить Римо, ты бы уже пошел на корм стервятникам! Вставай!