– Такую возможность я, конечно, не исключил, – прохладным тоном отозвался Чиун. – Однако в мои задачи входило защитить губернатора. А поскольку убить Перселла я не мог, то сделал все возможное в данной ситуации.
– Он все равно мой!
– Как только он здесь появится, я дам тебе знать.
От нечего делать Римо углубился в газету. На четвертой странице его внимание привлекла небольшая заметка. Он оторвал от листа клочок текста и кликнул Чиуна.
– Можешь не следить за дверью, – сказал он. – Голландца здесь нет.
– Откуда ты узнал? – удивился тот и сейчас же поправил сам себя: – Как ты можешь говорить это с такой уверенностью?
Римо угрюмо протянул Чиуну заметку. Мастер Синанджу прочел заголовок: “Птеродактили над Сен-Мартеном”.
– С прошлой ночи они кружат над каким-то разрушенным замком, – объяснил Римо. – Когда их пытаются сфотографировать, то на пленке ничего не остается. Подозреваю, ты понятия не имеешь, что это может быть за замок?
– Ты мне об этом скажешь, – безрадостно ответил Чиун. – Ты же у нас гений дедуктивного метода!
– Замок на скале Дьявола, где мы впервые столкнулись с Перселлом. Его дом. И логово. То самое место, куда ты давно предрекал ему вернуться. Я не прав?
– Угадал, – сказал Чиун и несколькими едва заметными движениями пальцев обратил клочок газеты в конфетти.
– Я лечу в Сен-Мартен.
– Это сколько угодно! Вот только вернешься ли?
Едва самолет начал вираж над Сен-Мартеном – живописным франко-голландским островком в Карибском море, – как взору Римо предстала скала Дьявола – черный пик, олицетворяющий зло.
– Вон он! – Римо показал в сторону груды белых камней высоко на выступе, нависающем над заливом.
– Никаких пурпурных птиц не вижу! – засопел Чиун.
Скала Дьявола сильно напомнила ему гору Пэктусан. Но когда таксист доставил их так далеко в горы, как только осмелился, они увидели птеродактилей. По острову уже ходили слухи о том, что бывший обитатель скалы Дьявола, наводящий на всех ужас Голландец, воскрес из мертвых и явился в свой замок уже в качестве привидения. Римо расплатился с таксистом, и они двинулись в горы. С развалин взлетели птеродактили и лениво закружили над окрестностями. На Римо и Чиуна они внимания не обращали. Те уже начали карабкаться по голому склону спящего вулкана.
– Не забудь, – напомнил Римо, – ты уже нанес свой удар, теперь моя очередь!
По мере того как они поднимались, у них в ушах все громче звучали нестройные мелодии – то была музыка Голландца. Небо окрасилось в пурпур, причем более темного оттенка, нежели у птеродактилей. Ископаемые птицы, словно завидуя более яркому цвету, взмахнули крыльями и взмыли ввысь, где и пропали на фоне смыкающегося над головой небосвода.