– Попался!
– Там было написано «попался»?
В зале воцарилось тягостное молчание. И вдруг греки оживленно зашептались.
– Так, значит, Синанджу убили нашего великого правителя, Александра Македонского! – прошипел один из греков. – Выходит, это была никакая не болезнь, а самое настоящее убийство. А мы знать ничего не знали.
– И после такого пригласить к себе грязных убийц?! – возмущенно произнес греческий премьер-министр. Его голос дрожал, как натянутая струна.
Чиун тихонько застонал.
– Похоже, нам придется поискать счастья в другом месте, – прошептал Римо. – Как, учитель?
Мастер Синанджу сердито сопел.
Их уход сопровождался ледяным молчанием и гневными взглядами.
По пути в афинский аэропорт такси мастеров – им отказали в праве воспользоваться правительственными машинами – было обстреляно с бреющего полета греческими военными самолетами.
Римо мгновенно снял с петель переднюю дверцу такси и, высунувшись из расстрелянного салона, запустил железяку в небо. Кусок металла, попав в крыло одного из самолетов, начисто его срезал. Второй самолет тотчас поспешил сдать назад и держался на приличном расстоянии, постреливая лишь для видимости.
Вернувшись на место, Римо примирительно произнес:
– Извини, но ты сам вывел меня из равновесия там, в президентском дворце.
– Я готов тебя простить, но только после того, как ты простишь меня, – откликнулся Чиун.
– Дай-ка подумать, – пробормотал Римо. – Ты меня действительно сильно обидел.
– Но ты обидел меня еще больше! – запальчиво произнес кореец. – Поэтому первым должен ползать передо мной на коленях!
– Об этом не может быть и речи!
– Тогда оставайся навсегда непрощенным!
– Ты тоже!
Когда они подкатили к аэропорту, настроение Чиуна заметно улучшилось.
– Совсем как в прежние добрые времена, когда опасность так и подстерегала нас. Как же было здорово! – проговорил мастер.
И снова Римо не нашелся с ответом, лишь закатил глаза и закрыл рот.
Президент Южной Кореи курил сигарету с фильтром и слушал доклад директора Корейского разведывательного управления. Рядом, неестественно выпрямив спину, сидел министр унификации с выражением крайней озабоченности на лице.
Жизнь на улице за окнами совещательной комнаты президентского дворца так и кипела.
– Радио Пхеньяна передало сообщение о том, что Синанджу находится под контролем КНДР, – доложил директор разведывательного управления.
В прокуренном помещении воцарилось тягостное молчание.
Наконец президент произнес:
– В таком случае мы обречены.
– Но нельзя исключать возможность дезинформации! – возразил директор.
Президент ударил кулаком по столу: