Меня же разбирало любопытство.
И вот Хоя-хан снял с полки плетеный короб, в котором сидели неизвестные мне живые существа величиной с широкую монгольскую ладонь с восемью волосатыми лапками и восемью блестящими глазками, выражение которых было ужасающим.
– Это были тарантулы? – спросил Римо.
Чиун жестом велел ему замолчать и продолжил:
– Потом Хоя-хан положил в короб с отвратительными тварями абрикосы и сушеные яблоки. Они моментально набросились на фрукты, вонзив в мякоть свои страшные зубы.
– Ну и ну, догадываюсь, что было потом...
– Утром я вернулся в палатку к отцу, но так и не сомкнул глаз. Чуть позже мы уже спешили на завтрак. На большом столе, за которым сидели другие путешественники, стояли кувшины с красным вином из сорго. Хоя-хан любезно придвинул один из них моему отцу, утверждая, что вино сдобрено сладкими абрикосами и яблоками. Я тут же вскочил и обрисовал Чиуну-старшему картину прошлой ночи. Внимательно выслушав меня, отец встал и, схватив Хоя-хана за шиворот, поднес к губам этого негодяя кувшин с его собственным вином. Мерзавец пить отказался, тогда Чиун-старший ткнул его носом прямо в ядовитое пойло. Когда он наконец выпустил коварного узбека, тот стал яростно отплевываться и жадно набросился на воду, причем пил в огромных количествах.
– Дальше можешь не рассказывать, – не утерпел Римо. – Твой отец тут же покончил с негодяем.
– Ничего подобного.
– Нет?
– Нет. Он преподал хороший урок мне, своему сыну и наследнику. Именно поэтому коварному узбеку была дарована жизнь, хотя он свалился в горячке после того, как отведал своего же яда. Засим рассказ окончен.
– А что потом было с этим подлым отравителем Хоя-ханом?
– Какая разница! – махнул рукой Чиун. – Меня поражает твое желание услышать счастливый конец, когда справедливость торжествует. Это так по-американски! Надеюсь, мой урок пошел тебе на пользу.
– Можешь не сомневаться, я все понял.
– Ой ли? Ты еще не знаешь морали. Я как раз собирался ее высказать, но ты грубо оборвал меня.
Римо мгновенно закрыл рот.
Чиун, опустив глаза, сказал:
– Уже много лет не ходил я по Шелковому Пути, а мне так хочется там очутиться! Поселиться в деревне своих предков, ходить по пыльным караванным тропам, видеть правителей, издревле поддерживавших мою деревню, мою семью...
– Так ты возвращаешься в Корею?
– Там я провел лучшие годы своей жизни. Мне хочется снова вдохнуть прохладный воздух моей родины, испить ее сладкой воды, увидеть цветущие сливовые деревья, полет серой цапли...
Римо с трудом сглотнул ком, подступивший к горлу.
– Лучше бы ты остался в Америке.