— Что вы имеете в виду? — сухо спросил Грин. — Его могло спасти разве что какое-нибудь чудо.
Он бросил спорившим их табак и отвернулся.
Возле фермы Поттс спокойно собрал доллары и сунул в карман. Он улыбнулся Прюитту.
— Все обернулось, Колченогий, не так, как тебе хотелось, но в конце концов… Ты был вправе хоть немного развлечься. Однако за это надо платить… Это кой-чего стоит…
— Двадцать долларов! Ничего себе — кой-чего! Я так не считаю, и у меня ощущение, что вы с самого начала знали, что этот Банше намерен делать!
Поттс повернулся и сказал миролюбиво:
— Ну я бы не сказал, что ты всецело прав, Колченогий. Но надо быть кровожадным идиотом, чтобы подумать, что я буду платить хорошие деньги стрелку, которых убивает мне моих работников!
Хозяин, посмеиваясь, направился к конторе.
— И заметь, я не говорю, что ты кровожадный идиот… — добавил он.
Прюитт глядел ему вслед. Он скрипнул зубами, и, схватив бутылку, поднес к губам. В ней Не было ни капли. Отбросив бутыль подальше, Прюитт поплелся, волоча ногу.
Ночь, желтый свет лампы в палатке.
Ле Васо лежал, распростертый на спине, со вспухшими глазами, сломанным носом, весь в синяках. Губы его с трудом раздвинулись:
— Знаете, Поттс не так уж жесток.
— Ах, вот как? — иронически сказал Ля Трим. — Тогда как же тебе удалось так разделать себе морду?
Ле Васо потрогал лицо:
— Колченогий… Он должен был увести меня после головомойки, которую мне задал Поттс. Но он повел меня за амбары. Я уверен, этот подонок хотел меня убить!
— В любом случае тебе еще крупно повезло, — мягко сказал Флаш. — Т. С. Банше мог бы всадить тебе дюжину пуль в череп.
— Ну… Тем не менее, если б его там не было, я бы утек цел и невредим.
— Тем не менее ты здесь! — печально сказал Болт.
Ле Васо, корчась от боли, медленно повернулся набок, ища поддержки у Толливера.
— Ты не веришь, что мне бы удалось, Толли?
Толливер с мрачным видом осматривал полотно палатки над своей головой.
— Какая тебе разница, верю я или нет. Болт прав, ты здесь, вот и все.
— Но…
— Спи же ты, Васо! — рявкнул Толливер. Затем его голос смягчился. — Ты ведь так намучился.
— Спокойной ночи, Толли, — вздохнул Васо. — Спокойной ночи, ребята.
Они перебросились еще парой слов, погасили лампу и погрузились в тяжелый сон. Один -Грин бодрствовал, куря сигарету. Широко открытые глаза в упор смотрели на ткань палатки, он размышлял. Потом он принял решение.