— Паркер уже уходит, — объяснила Мередит, надеясь, что хоть сейчас эти двое забудут о постоянных словесных стычках и заключат временное перемирие. — Он завтра улетает на Всемирную банковскую конференцию.
— Как мило! — театрально воскликнула Лайза, одарив Паркера ослепительной улыбкой. — Наконец-то ты сможешь сравнить собственные способы отнятия имущества у вдов с методами банкиров всего мира!
Мередит заметила, как мгновенно изменилось и застыло лицо Паркера, как сузились от бешенства его глаза, и впервые почувствовала смутное удивление оттого, что уколы Лайзы могут так глубоко ранить Паркера. Но сейчас ее собственные проблемы перевесили все остальные эмоции.
— Пожалуйста, вы оба, — предупредила она, глядя на любимых ею людей, которые не могли друг друга выносить, — не препирайтесь. Только не сегодня! Лайза, я крошки не смогу проглотить…
— Нужно есть, чтобы поддерживать силы.
— И, — решительно продолжала Мередит, — я бы предпочла побыть одна… откровенно говоря.
— Не получится. Не выйдет, говорю я тебе. Твой отец подъезжал к дому как раз в тот момент, когда я пришла.
И, словно в подтверждение ее слов, захлебываясь, затрещал звонок.
— Он может простоять там хоть всю ночь, мне абсолютно все равно, — пробормотала Мередит, открывая Паркеру дверь квартиры.
Но Паркер круто развернулся:
— Мередит, ради Бога, я же уйти не смогу, если он там будет! Мне придется открыть ему дверь!
— Не делай этого, — равнодушно бросила Мередит, пытаясь взять себя в руки.
— Но что, черт побери, мне сказать ему, когда он попросит не захлопывать дверь?!
— Позволь объяснить тебе, Паркер, — вмешалась Лайза, беря его под руку и направляясь к двери. — Почему бы тебе не отнестись к нему, как к любому бедняге простаку с дюжиной малышей, который нуждается в кредите вашего банка, и не сказать «нет» раз и навсегда, твердо и решительно?
— Лайза, — процедил он сквозь зубы, выдергивая руку, — еще немного, и я действительно возненавижу тебя. Мередит, я прошу, подумай, этот человек не только твой отец, но и деловой партнер.
Лайза, подбоченившись, взирала на него с дерзкой улыбкой:
— Паркер, где твоя стойкость, твоя воля, твое мужество?
— Лайза, занимайся своими чертовыми делами и не лезь в чужие! Будь у тебя хоть немного такта, сама сообразила бы, что все это тебя не касается, и подождала бы на кухне!
Резкий упрек возымел поразительное действие: обычно не привыкшая лезть за словом в карман, Лайза побагровела от унижения и не нашлась что ответить.
— Подонок, — наконец прошипела она себе под нос и, повернувшись на каблуках, направилась на кухню. Проходя мимо Мередит, она наклонила голову: