— После чего вы стали ссориться все чаще и в конце концов расстались, — подсказала она.
— Нет. После того случая мы перестали спать вместе. Но и так было уже слишком поздно.
— Что ты имеешь в виду?
Кэтрин сидела совершенно неподвижно, опустив глаза и кусая губы. Когда она заговорила, ее голос немного дрожал:
— Через несколько дней — как раз перед нашим окончательным разрывом — я очень неудачно упала с одной из лошадей отца, помнишь?
— Конечно, помню. Ты тогда еще сломала руку.
— В тот день я сломала не только руку, но и наш брак, одновременно разбив сердце собственного мужа. — Кэтрин подняла на Джулию полные слез глаза и пояснила:
— Вскоре после того, как Тед отказался от нашего нового дома, я обнаружила, что беременна. Я пришла в бешенство. И даже не столько потому, что в нашем несостоявшемся доме была предусмотрена прекрасная детская, сколько потому, что Тед, на которого я была так зла, получит то, о чем он так мечтал, — ребенка. На следующий день, несмотря на его запрет, я поехала кататься верхом. И не думай, что это была неспешная прогулка легким галопом. Я гнала как сумасшедшая.
Кэтрин замолчала, не в силах продолжать, и Джулии пришлось заключить за нее:
— Ты упала и потеряла ребенка. Кэтрин кивнула.
— Тед был не только убит горем, он… он был в бешенстве. Он решил, что я специально подстроила это падение, чтобы избавиться от беременности. И его можно понять, если вспомнить, как я себя вела. Но самое смешное, — с трудом сдерживая слезы, добавила она, — что именно это несчастье было одной из тех немногих вещей в нашем браке, которое произошло не по моей вине. Я всегда гоняла лошадей как сумасшедшая, когда хотела успокоиться. Мне это помогало разрядиться, сбросить напряжение. И в тот день, когда я оседлала Грома, у меня и мысли не было о том, что мне может грозить выкидыш. Тем более что препятствия, через которые мы прыгали тогда, были ему прекрасно знакомы и с ними никогда не возникало никаких проблем. Я просто не знала о том, что у него недавно было растяжение и он еще не совсем поправился. Понимаешь, Гром был настолько привязан ко мне, что ради меня готов был на все. Он и виду не подал, что у него болит передняя нога, но после очередного препятствия не выдержал и упал на колени, а я оказалась на земле. Мы с отцом пытались объяснить это Теду, но он нам не поверил. Хотя разве можно было его обвинять после того обмана с домом? Не говоря уже о том, что ни одна нормальная женщина никогда не стала бы рисковать ребенком таким идиотским образом. — Слезы душили Кэтрин, и, тем не менее, она заставила себя закончить рассказ. — Это не я решила подать на развод, Джулия. Когда я вернулась из больницы, Тед уже собрал все свои вещи. Но он был галантным до конца и позволил мне представить дело так, будто это я развожусь с ним, а не наоборот. И он никогда никому не рассказывал о несостоявшемся ребенке. Я сразу повзрослела в тот день, когда увидела, в прихожей его чемоданы и поняла, что теряю, но было уже слишком поздно. А все остальное ты знаешь — я вернулась на восток, в свой колледж, получила степень и начала работать в далласском музее.