…Лезвие меча бессильно дрогнуло и упало, вонзившись в холодную жижу под ногами. Рыжебородый воин пытался вырвать из своего живота копье, но оно не слушалось его слабеющих пальцев. И раненый, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, отступал назад, пока волна страшной боли не смяла судорогой тело и не бросила его на землю.
Щит опустился. Жилистая рука перехватила копье, но наконечник плотно засел во внутренностях врага под пластинами доспехов…
— Десятый раунд, — рефери дал знак к началу — и прозвучал гонг.
Трибуны взвыли от восторга, когда оба соперника в очередной раз растянулись на полу. Казалось, только вой зрителей и заставил бойцов снова подняться. Поддержка зала восстанавливала потерянные силы подобно допингу. Разлетевшись в разные углы, борцы постояли и направились в центр за свежей порцией пинков и тумаков, которые припасли друг для друга.
Обезумевшие от возбуждения очаровательные молоденькие девушки перевешивались через поручни верхних трибун и что-то истошно кричали. Подоспевшие полицейские возвращали поклонниц на их места, но навести порядок на десятом раунде невозможно. Это знает даже новичок.
Девушки лягались, вырываясь из крепких объятий закона, рыдали, растирая по раскрасневшимся физиономиям потекшую косметику, яростно отбивались и продолжали надрывать голосовые связки.
А на ринге продолжалось священнодействие боя.
Удар в лоб заставил Красавчика Дэйва в сотый раз опуститься на четвереньки. Сознание сжалось в красный пылающий шар, готовясь покинуть уставшее измотанное тело, а голова вдруг стала слишком тяжелой даже для монументальной шеи Красавчика.
«Черт бы вас всех побрал! Разорались, сучки!..» — успел подумать Дэйв, растягиваясь на полу.
Горилла схватил белокурую голову соперника и принялся деловитыми короткими сериями наносить удары коленом в его лицо, свободной рукой отмахиваясь от рефери.
Трибуны неистовствовали. Да, сегодня победа Гориллы Лэбса была на редкость красивой и убедительной. Любого спроси…
Боковые судьи жестами показали, что им все ясно и понятно. Гонг. Рефери наконец прорвался к еле дышащему Дэйву, отпихивая от него Лэбса. Лэбс подумал, треснул напоследок хрипящего экс-Красавчика по затылку и отошел в сторону…
Бурый луг постепенно становился серо-серебряным. Из-за плотной стены щитов встал изрядно поредевший строй лучников и, прицелившись в отступающих врагов, дал тихий шелестящий залп.
Солнце уже поднялось и теперь, съедая остатки тумана, отражалось в лежащем и шевелящемся металле. Вой волынок аккомпанировал пляшущей в солнечных зайчиках смерти…