— Кто здесь? — Конан вращал головой, пытаясь определить место, откуда исходил звук.
— Ты напуган?
Источник звука не определялся; голос, казалось, звучал отовсюду, даже снизу. Но почему-то Мак-Лауд не испугался. Он поймал себя на странной мысли, что все происходит так, как должно происходить, а значит, бояться нечего. И вообще все, что происходит с человеком — это как восход, одинаковый и разный одновременно, но всегда неожиданный, и поэтому страх бессмыслен и празден.
— Нет, — ответил Конан.
— Тогда почему у тебя так часто бьется сердце?
— Я удивлен.
— Хм… — согласился голос, — бывает.
— Рамирес, выходи, — позвал вполголоса Конан, не надеясь, однако, увидеть испанца. — Зачем прятаться?
— Я не Рамирес. Ты же и сам это знаешь. Понимаешь, друг, меня не видно. Я здесь, но невидим. Извини, если это невежливо, но я хочу просто поговорить с тобой.
— Ну-у, — смутился Конан, — понимаешь ли… Я просто не привык разговаривать с… — он старательно подбирал слова, стараясь не обидеть собеседника, — не видя, с кем разговариваю.
— Хорошо. Давай сделаем так. Если тебе важно на что-нибудь смотреть, то смотри в туман. Он иногда бывает похож на то, что тебе хотелось бы увидеть.
— Может быть, — проговорил Мак-Лауд.
— Да, еще, — смущенно попросил незнакомец, — пожалуйста, не кричи… Ты просто думай. То, что хочешь сказать, проговори про себя, а я услышу. Ладно?
Не очень веря в успех этого предприятия, Конан подумал: «Ты эльф?».
И тут же услышал ответ:
— Нет.
«Тогда гном или тролль?»
— Нет.
«Демон?»
— Нет. Не надо пустых перечислений. Не все ли равно, кто я — ведь ты меня не видишь. Может быть, меня вообще нет.
— То есть как нет? Я же тебя слышу?
— А может быть, и тебя нет, — огрызнулся голос. — И вообще, чего ты пристал? Я ничего не могу сказать, потому что у меня нет названия. На твоем языке меня просто нет, так что можешь звать меня, как захочешь.
— Кажется, я понял, кто ты, — изрек Конан. Ты дьявол, который являлся Господу и смущал его своими речами.
— Ну и самомнение у тебя, — восхищенно заметил голос и, немного помолчав, спросил: — А ты что, смущен?
— Нет, почему я должен быть смущен? Я добрый христианин и твои дурацкие…
— Ладно, ладно, успокойся. Думай обо мне все, что хочешь. Это твое дело, тем более, что это не имеет никакого отношения к тому, о чем я хочу с тобой поговорить.
— А о чем ты хочешь со мной поговорить? — спросил Конан.
Он закрыл уши ладонями, пытаясь определить, звучит ли голос снаружи или в его собственной голове. Откуда у Конана возникла такая странная мысль, он сам, наверное, ответить бы не смог.