Дрейк снял с плеч Бетани накидку и усадил ее на обтянутый кожей диван. Напитки им подавал стюард в белоснежном кителе, который, однако, не обременял их своим присутствием.
Ричард и Бетани обсуждали план профессора Альвареса и другие, не столь важные вещи, пока стюард не пригласил их к столу. Поднявшись с дивана и перейдя в центр каюты, Дрейк галантным жестом помог Бетани занять место за столом, потом сел сам. Стюард уже успел зажечь в центре стола три свечи. Наблюдая за его безукоризненными манерами, Бетани с трудом представляла себе, что этот самый человек всего каких-то десять дней назад принимал участие в штурме рьяллского корабля.
В конце концов стюард подал десерт, после чего Дрейк отпустил его. Толкая перед собой тележку, нагруженную дорогим столовым серебром, стюард чинно удалился. Бетани же расправилась с последними кусочками пирога и мороженого и поднесла к губам чашку кофе.
– Знаешь, ты мог бы всего этого и не устраивать! – произнесла она.
– Чего – этого?
– Маскарада при свечах. Все эти три месяца я только и делала, что ждала момента проскользнуть к тебе в постель. Поверь, в качестве приманки с меня бы хватило куска холодного мяса и вчерашнего салата.
– Но зато так куда романтичней, – ответил Дрейк и жестом указал на стол. – Кроме того, – продолжал он более повседневным тоном, – боюсь, мною двигал корыстный интерес иного рода.
– Это какой же? – Бетани сделала вид, что ужасно удивлена.
– Вернее, мне следовало сказать, что мною в придачу двигал интерес иного рода. Помнишь наш разговор по возвращении с Сандара? Ты тогда еще сказала, что, вполне возможно, пленники, с которыми мы беседовали, говорили нам то, что сандарцы вложили им в головы.
– Да, мне тогда показалось, что они как попугаи просто твердят лозунги сандарской пропаганды, – согласилась Бетани.
– Ты до сих пор так считаешь?
– Уже нет, – ответила Бетани. – С тех пор я ознакомилась с большим количеством данных, полученных при допросе пленников, и знаю, что в принципе они носят вполне объективный характер. Другое дело, что эти данные иногда интерпретируются не вполне объективно.
– Это как?
– Понимаешь, Ричард, большинство пленных принадлежат к воинской касте, и поэтому наш взгляд на рьяллов во многом сформировался под влиянием того, как мы воспринимаем их воинов. Но можем ли мы утверждать, что чиновничья каста, которая заправляет делами их Гегемонии, стоит на тех же философских позициях, что и воинская, не говоря уже о других, более низших?
– А ты бы хотела проверить, так ли это?
– Каким образом?
– В числе захваченных нами на горнорудном комплексе рьяллов есть одна представительница чиновничьей касты. Ты бы вполне могла допросить ее, когда будешь там, внизу.