– Нет.
– Как я и думал. Вы чужак, по-ихнему, «краслунас». Вам здесь не место. Так что глядите в оба.
Передавая друг другу термос, они допили кофе. Когда полет уже подходил к концу и внизу снова замелькали черные скалы и белый метельный снег, обогреватель вдруг щелкнул и кабину затопило благословенное тепло. Вирга снял перчатки и поднес руки к печке.
– Возвращаться скоро будете? – поинтересовался Ингесталь. – Если заплатите, могу вас подождать.
– Нет, – отозвался Вирга. – Толком не знаю. Не стоит меня ждать.
Ингесталь кивнул.
– В Аватике с эскимосами живет одна датская семья. Пастор– лютеранин и его жена. Приехали сюда года четыре назад. Прилетите как раз к завтраку, – он показал рукой куда-то вперед. Далеко внизу слева на огромном паке светились огни. – Вот Аватик. Здешние эскимосы – серединка на половинку: живут слишком далеко на юге, чтобы кочевать, и слишком далеко на севере, чтобы стать частью современной Гренландии. Сами увидите.
Самолет начал плавный разворот. Вирга увидел два ряда расставленных на произвольном расстоянии друг от друга железных бочек, в которых горел бензин: они отмечали короткую посадочную полосу. Ингесталь продолжал снижение, и наконец Вирга смог разглядеть бледный желтый свет в окнах убогих жилищ. За Аватиком высились ледяные горы, похожие на засыпанные снегом бескровные тела. Ингесталь посадил самолет на полосу, спокойно прекратил опасное скольжение юзом и остановил самолет, подняв тучу снега и льдинок.
Не выключая мотор, Ингесталь вытащил из-за сидений чемодан Вирги. Он подождал, пока пассажир выберется на снег, бросил ему багаж, показал большой палец и, перекрикивая шум пропеллера, пожелал: «Удачи!»
Вирга отошел с дороги, остановился и, не обращая внимания на колючий снег, жаливший лицо, посмотрел, как самолетик промчался между рядами ярко горящих бочек, поднялся в воздух и устремился во тьму.
Поплотнее запахнув шубу от морозного ветра, Вирга по хрусткому снегу пошел в сторону поселка. В конце взлетной полосы стоял железный сарай, обложенный битым камнем. У распахнутых настежь дверей были рассыпаны пустые ящики. На другом краю ледяного поля виднелись сборные домики Аватика. За окнами (двойными, подумал Вирга, иначе им было бы не выдержать отрицательных температур) поблескивали фонари.
Впереди залаяли и завыли собаки. Затем послышался пронзительный визг и поскуливанье, словно одну из них – а может, и не одну – ударили или укусили. Потом собаки угомонились, и остался только свист ветра и шорох снега под ногами.
Вдруг из просвета между домиками появился кто-то укутанный в меха. Испуганно замерев, Вирга наблюдал за приближением закутанной фигуры. Он слышал хруст снега под тяжелыми сапогами. Там, откуда шел этот человек, снова завыли собаки; послышались звуки драки.