Нотон откашлялся.
– До сих пор я хоронил себя в библиотеках, перерывая чужие труды ради чужих наблюдений касательно мессианских культов. До сих пор я мог лишь компилировать сведения, полученные из вторых рук. Сейчас я чувствую, что мне выпала великолепная возможность лично собрать материал на интересующую меня тему. Поэтому я хотел бы просить у вас разрешения отлучиться.
– Ах, вот как?
– Да, сэр. Я сам хочу съездить в Кувейт. Мне хотелось бы получить ваше разрешение сейчас, чтобы успеть все уладить до отъезда.
Вирга подался вперед, блестя глазами. Он и сам не отказался бы от такой поездки.
– А деньги у вас есть?
– Да, – ответил Нотон. – Джудит тоже хотела поехать, но я не разрешил. Вдвоем получается чересчур дорого.
Вирга улыбнулся и повернулся в кресле так, что послеполуденное солнце осветило его лицо. Небо за окном было мягко-синее, с розоватыми по краям облаками.
– Я устрою так, что вас отпустят, – сказал он после минутного молчания. – Прочь с земли, в небеса.
– Сэр?
– Мысли вслух. Если бы я мог, я бы поехал с вами. Мне нужен глоток чужеземного воздуха. Но кому-то нужно присматривать за конторой. – Он опять повернулся к Нотону. – Могу я попросить вас держать меня в курсе событий? Мне очень любопытно, что вы там обнаружите.
– Конечно, – ответил Нотон, вставая. – Спасибо.
– Просто упомяните обо мне в своей работе, – отозвался Вирга. – Хотелось бы, чтобы мое имя еще один, последний, раз появилось в печати. Кстати, мое приглашение остается в силе: я надеюсь пообедать с вами и Джудит до вашего отъезда.
– Хорошо, – ответил Нотон. – Созвонимся. – Он подошел к двери и взялся за ручку. Вирга снова открыл книгу и откинулся на спинку кресла.
Нотон вдруг обернулся, и Вирга поднял голову.
– Вы знаете, сэр, я вдруг обнаружил, что мне не дает покоя вопрос, которым люди задаются со времен Иисуса Христа. А что если этот мессия… другой? Что если он настоящий? Что тогда?
– Если он лжец, – после минутного раздумья ответил Вирга, – то вы посмотрите, как одурачивают народ. Ну а если он подлинный мессия, тогда, – он улыбнулся, – в вашей книге будет сногсшибательная последняя глава, верно?
Нотон несколько секунд стоял на пороге. Потом кивнул и закрыл за собой дверь.
В грязном городишке посреди пустыни, окаймленном хибарками с жестяными стенами, Нотону казалось, что он спит, что, когда машину резко подбросило на ухабе и он вообразил, будто проснулся, он, наверное, продолжал видеть кошмар. Но нет. Ослепительно-белое солнце в сверкающем синем небе говорило: нет. Это не был кошмар, откуда он мог бы вынырнуть, выплыть по мутным водам сна. Это была реальность. Очень реальная реальность.