– Кажется, мы собрались здесь, чтобы пообедать, – уклонился Флетч от прямого ответа.
– Роселли ничего не говорил о завещании, Сильвия.
– А я влюбился в Дженнифер Флинн, – возвестил Флетч.
К обгорелой сосиске он не притронулся. Как и к кетчупу.
Энди посмотрела на него, занеся нож и вилку над сосиской.
– Я думаю, вам обеим следует вернуться в Рим.
– Нет! – воскликнула Сильвия. – Я остаюсь здесь. Там, где мои картины.
Глядя на Сильвию, Флетч подсчитал, сколько часов ему удалось поспать после прибытия в Америку. Затем подсчитал, сколько часов он бодрствовал.
– Сильвия, картины в Техасе.
– В Техасе?
– В конце недели я и Энди летим в Даллас.
– Хорошо! Я тоже лечу.
– Хорошо! Мы все летим. Как одна семья.
Энди бросила на него испепеляющий взгляд.
– Мне представляется, ты никогда не пробовала техасской томатной приправы, – улыбнулся ей Флетч.
– Томатная приправа, – отозвалась Сильвия. – Вы хотите томатной приправы?
Флетч положил чистую салфетку рядом с тарелкой. Сосиска так и осталась нетронутой.
– К сожалению, я не могу остаться и помочь вам помыть посуду. Я иду спать.
– Спать? – на лице Сильвии отразилась обида. Вы не хотите десерт?
– Только не говорите, что вы приготовили. Пусть он мне приснится.
Флетч прошел в одну из комнат для гостей, закрыл дверь, разделся и залез под простыню.
Перемежаемое возгласами щебетание на итальянском, французском, португальском и английском, доносящееся сквозь толстые стены, убаюкало Флетча, и он погрузился в голодный сон.
– Привет, крошка, – Флетч откатился к стене.
Энди улеглась рядом. В окна струился яркий свет.
Белая простыня подчеркивала загар ее руки, плеча, шеи.
Ладонь правой руки Флетча легла на грудь Энди, соскользнула вниз, к ногам.
– Как хорошо, что ты снова рядом, – пробормотал Флетч.
Должно быть, она прошла через ванную, общую для двух комнат для гостей.
Его язык коснулся губ Энди. Рука привлекла ее ближе.
– Где ты был прошлой ночью? – спросила Энди.
– Когда?
– В два часа. В три. В постели тебя не было.
– Я пошел прогуляться. После сытного обеда.
В действительности между двумя и тремя часами утра он менял местами номерные знаки автофургона и «форда».
– После того сытного обеда, – Энди захихикала.
– В Канья ты спала в моей постели? – спросил Флетч.
– Конечно. В нашей постели.
– Я голоден.
Энди вопросительно посмотрела на него.
– Это же твоя квартира.
– Да.
– Тогда почему Сильвия в спальне, а мы с тобой – в комнате для гостей?
– Я не знаю.
– Чего ты не знаешь?
– Могу только привести латиноамериканское выражение: «Я проиграл битву на улице».
– Тут произошла революция?