— Что за мир! — пробормотал Джонатан. Мой бодрый тон не обманул его. — Мы громко проповедуем добродетель, а по ночам уничтожаем ее поскольку возможно. И думаем в своем ослеплении, что эти два мира могут существовать независимо друг от друга… Вы правы, Люси. Мне следует устыдиться своего отношения к вам как к ребенку. Кончим это. Часто ли Клэр отлучается в Йорк и Эдинбург? Едва ли он опустится до связи с деревенской девчонкой?
— Не так часто, нет.
— Я склоняюсь тогда к повышенному интересу к прекрасной мисс Флитвуд.
Я покачала головой:
— Если бы вы видели ее, подобная мысль вряд ли посетила бы вас даже на мгновение. Да, я думала о ней, тем более в детстве они были влюблены друг в друга. Но это невозможно, вряд ли она пойдет на такую незаконную связь.
Джонатан не скрывал своего недоверия, и я рассмеялась:
— Эх вы, мужчины! Хорошо! Если у вас есть желание прогуляться как следует, давайте сходим к дому священника. Ее брат упомянул в разговоре, что иногда по утрам она выходит на прогулку неподалеку от дома. Быть может, нам повезет, и мы встретим ее, и тогда, я думаю, ваши сомнения рассеются.
Он согласился, и мы пошли по тропинке к дому Флитвудов. Дул прохладный ветер, но я едва его замечала. Меня наполняло смешанное чувство счастья и горести. Вероятно, мы гуляем так наедине в последний раз; без сомнения, наша беседа убедила меня в невозможности какого-либо постоянного общения между нами. Общественное мнение сурово даже к невиновным, я хорошо знала, какое наказание ждет человека, нарушившего его предписания. Многообещающая карьера Джонатана, его надежды служить бедным оборвутся, если я уйду к нему. Мать Джонатана зависела от его поддержки, а я ничего не могла дать ему, так как Клэр никогда не позволил бы мне уйти и потерять хотя бы пенни из состояния, которым он распоряжался. У нас могли бы быть дети. От этой мысли у меня перехватило дыхание. И, несмотря на горькую правду, одно с ним общение приносило радость.
Рощица деревьев, окружавших дом священника, показалась перед нами, и Джонатан глубоко вздохнул, возвращаясь, как и я, к реальности из краткого мига мира и мечты.
— Этому парню, Флитвуду, — спросил он отрывисто, — ему можно доверять?
— Ну с чего вы это спрашиваете? Он — священник, вы видели, как он за меня заступился…
— Могу поверить в ревность Клэра, потому что тоже ревнив, — признался Джонатан, улыбаясь. — Я возненавидел этого человека за то, что он сделал для вас то, чего я не осмелился сделать.
— Любое ваше слово еще больше разъярило бы Клэра.
— Я знаю, но это не уменьшило моей ревности! Мне надо бы радоваться, и в душе я доволен, что у вас есть защитник. Кажется, Клэр прислушивается к его словам.