– Разумеется. Вот почему я чувствовала себя связанной по рукам и ногам.
Джиллеспи не то раскашлялся, не то рассмеялся.
– Бостону еще не удалось бежать? – спросила она.
– Мы помогли ему вчера ночью.
Дэни с облегчением вздохнула.
– Вот и хорошо, – произнесла она. – Шон опасался, что Бостон напоследок попытается прикончить Катю.
– Он едва удержался, – объяснил Джиллеспи. – Хотел отомстить за брата.
– Какого брата?
– Музейного сторожа. Агенты «Гармонии» вышли на него раньше, чем это сделали мы.
Дэни уставилась на потоки дождя за окном, пытаясь ни о чем не думать.
– Дэни, ты слушаешь?
– Да.
– Хорошо. Мы отправляем тебе еще один пакет. Сообщи нам, что ты думаешь по этому поводу, – там сведения, которые наши ребята выудили из Интернета.
Дэни не сумела подавить стон.
– Вот уже битых три дня я сижу над записями, запросами и переговорами ученых, торговцев антиквариатом и агентов! – выпалила она. – А теперь выясняется, что это только начало!
– Начальство это оценит.
– Неужели? А известно ли этому «начальству», что не каждый человек в состоянии спать по три часа в сутки?
Джиллеспи рассмеялся:
– А мне казалось, мы установили для тебя щадящий режим работы.
– До или после марафона?
– Какого марафона?
( Отчета, – пояснила Дэни. – Надеюсь, ты помнишь эту беседу, затянувшуюся на тринадцать часов?
– Шона мы пытали в течение двадцати.
– Думаешь, это меня утешит?
– Только если ты садистка, – радостно уточнил Джиллеспи.
– Нет, я не садистка и даже не мазохистка. Постарайся это запомнить.
– Дошла до ручки?
Дэни задумалась, вздохнула и снова загляделась на дождь.
– Не совеем, – призналась она. – Но черт возьми, Джилли, я выхожу из себя, как только вспоминаю, что после такого риска на Арубе нам по-прежнему неизвестно, где шелк и зачем он сдался «Гармонии»!
– Мы согласны и на компетентные предположения.
– Сомневаюсь, что мои догадки окажутся более компетентными, чем предположения Шона.
– Он предпочитает восточную точку зрения – в отличие от тебя.
– Восточную?
Джилли согласно хмыкнул.
– Джилли, – с расстановкой начала Дэни, – ты хоть представляешь всю сложность задачи, которую вы взвалили на меня?
– Объясни, и я представлю.
– Вы поручили мне написать монографию за три дня.
Восклицание Джилли вполне можно было принять за проявление сочувствия.
Дэни осталось поверить, что ей и вправду посочувствовали.
– А написание монографий, – неторопливо продолжала она, – обычно занимает годы.
– Ну, для тебя такая работа – пара пустяков!
Дэни пропустила лесть мимо ушей.
– Мои прежние монографии были написаны после свершения какого-либо события, – растолковала Дэни, – спустя сотни лет, а иногда и тысячи.